Экономика должна…

«Смоленская область традиционно считается так называемым старопромышленным регионом», — привыкли слышать мы в ответ на вопрос о состоянии местной экономики. Далее, как правило, следуют рассуждения об исторической значимости электроэнергетики и химической промышленности, а также непременные упования на уникальность географии региона и трассы Москва–Минск.

Подобные картины прошлого, конечно, дают определенную пищу для прогнозирования будущего, но вовсе не определяют его. Пусть сорок лет тому назад машиностроение считалось чуть ли не базовой отраслью смоленской экономики. Но можно ли предсказать ему аналогичное лидерство? Вряд ли.

Доля торговли в структуре валового регионального продукта составляет сегодня почти двадцать процентов. Но следует ли пыжиться над ее дальнейшим ростом? Апологеты металлургии скорее всего воспримут такие предложения в штыки. Однако как же быть в таком случае с развитием инфраструктуры «инвестиционного креста» — пересекающимися автомагистралями Москва–Минск и Санкт–Петербург–Сочи? Вполне очевидно, что оно происходит именно за счет прироста торговли, а не деревообработки или там производства табака.

В последнее время все более показывает свою беспомощность смоленское товарное производство. Низкая конкурентоспособность — главная тому причина. С экономической точки зрения дико слышать, как неспособному держать марку на свободном рынке смоленскому заводу холодильников правдой и неправдой обеспечивают хотя бы минимальный сбыт путем закупки его продукции в социальные учреждения (надо полагать, за счет средств бюджета). Жаль? Конечно. Не завод жаль, а потерю внешних рынков, обеспечивающих местную экономику дополнительным, внешним рублем.

Так куда все же должна развиваться смоленская экономика? Об этом мы беседуем с первым вице–губернатором Смоленской области Михаилом Питкевичем.

— Михаил Юрьевич, в каком состоянии, на ваш взгляд, находится смоленская экономика, насколько обоснованы заявления о ее рецессии?

— Не все российские предприятия чувствуют себя хорошо в существующих условиях. В экономике наблюдается спад, связанный с рядом факторов, например, негативными кризисными явлениями, санкциями Евросоюза и Нового Света и прочими. Но, как всегда бывает, для одного кризис очень плох, а для второго это уникальный шанс развить то или иное направление своей экономической деятельности. В данном смысле Смоленская область не исключение, и в нынешних не самых простых условиях, я думаю, будут уверенно развиваться предприятия, у которых есть военный заказ (или которые так или иначе связаны с военно–промышленным комплексом). В качестве яркого примера можно привести смоленский авиационный завод, который с получением крупного военного заказа чувствует себя достаточно уверенно и рекрутирует несколько сотен специалистов.

— Госзаказ — это, конечно, спасительная соломинка, но протягивают ее далеко не каждому. Мы видим отдельные примеры, когда производства проходят процедуру банкротства (например, смоленский автоагрегатный завод) или вообще закрываются (например, смоленский молокозавод). Причины могут разниться, но, как представляется, все они связаны с несколькими ключевыми факторами: неверной стратегией развития, обрушением рынка сбыта или неконкурентоспособностью продукции.

— Действительно, в каждом таком отдельном случае — своя специфика, свои особенности, свои нюансы. Администрация Смоленской области достаточно хорошо знает ситуацию на каждом из проблемных предприятий, с их менеджментом и собственниками мы не раз разбирали проблемы, искали различные пути решения, надеясь не допустить указанных вами негативных последствий вроде банкротства или закрытия производства.

Где–то получается, где–то нет. Недавно вместе с губернатором я принимал участие во встрече с белорусской делегацией в составе первого вице–премьера правительства и министра промышленности. Мы обсуждали судьбу двух автоагрегатных заводов — рославльского и смоленского, — а также будущее предприятия по выпуску холодильников «Айсберг»…

Возьмите наши агрегаты

— Алексей Островский публично озвучил проблему «Айсберга» — неконкурентоспособность. «Те холодильники, которые выпускались в Смоленске, стали неконкурентоспособными, цена на них значительно выше, чем у подобных аналогов», — заявил он по итогам ваших переговоров с белорусами.

— Дело в том, что и минское предприятие «Атлант» (широко известное своими холодильниками) находится сегодня тоже в крайне тяжелом финансовом положении, падение производства на нем очень большое, и им не до совместного с «Айсбергом» предприятия. Хотя в случае своего банкротства «Атлант» потеряет довольно существенные средства, поэтому, думаю, белорусская сторона приложит максимум усилий для его сохранения. Мы договорились с белорусами о создании совместной рабочей группы по поиску вариантов решения проблемы. Договорились, в том числе, о совместном обращении в российский минпромторг с предложением поменять политику ввоза компрессоров, что может дать некоторый импульс для развития предприятий.

Что касается смоленского завода «Айсберг», он действительно не может далее функционировать ввиду ситуации со сбытом, и вместе с белорусами мы также договорились о том, что будем искать на этой производственной площадки иные возможности для промышленного производства.

— Вам удалось получить гарантии белорусской стороны по сохранению всех заказов для двух «дочек» АМО ЗИЛ — смоленского и рославльского автоагрегатных заводов. Первый из них, кстати, в сентябре этого года признан банкротом.

— Действительно, смоленский автоагрегатный завод является одним из структурных подразделений АМО ЗИЛ, основным собственником которого выступает московское правительство. Вопросы по развитию этого завода входят непосредственно в компетенцию АМО ЗИЛ и собственника имущества. С 2012 года руководством АМО ЗИЛ принято решение о реформировании своих структурных подразделений, в том числе смоленских заводов. К чему приведет банкротство смоленского автоагрегатного в конечном счете, — к оздоровлению предприятия или его закрытию — пока неясно.

Губернатору Алексею Островскому удалось убедить белорусскую сторону в необходимости поставок продукции смоленского автоагрегатного в Белоруссию. Ситуация, сложившаяся на заводе, находится на постоянном контроле в администрации Смоленской области, так как это предприятие имеет важное социально–экономическое значение. Шаги по возможной стабилизации финансово–экономического положения смоленского автоагрегатного завода будут предприниматься и далее.

Ловушка ориентации на внешние рынки сбыта

— Даже поверхностное изучение судеб этих заводов дает не самую благостную картину. Директор рославльского автоагрегатного совсем недавно выплатил налоговую задолженность и пени в размере более тридцати пяти миллионов, в отношении него возбуждено уголовное дело «за неисполнение обязанностей налогового агента в особо крупном размере». Год недоплачивали налоги на доход физлиц. А на смоленском автоагрегатном недоплачивали зарплату персоналу и, что самое интересное, его предыдущий директор проходил по такому же уголовному делу: «за неисполнение обязанностей налогового агента в особо крупном размере». Правда, отделался «легким испугом», попав под амнистию и возместив ущерб.

Примерно так ведет себя менеджмент «дочек» АМО ЗИЛ в Смоленской области. Где московское правительство, где остальные собственники? Мы слышим лишь два субъекта переговоров: Белоруссия и ваша администрация. Охота решать чужие финансовые проблемы?

— Вы правы, администрация Смоленской области не имеет никакого юридического отношения к обсуждаемым предприятиям. Мы не входим в советы директоров, не владеем акциями, не выдаем им бюджетные средства, не осуществляем госзакупки их продукции и не принимаем участия в кадровой политике… Губернатор — это не председатель облисполкома, по желанию которого в советские времена можно было уволить того или иного руководителя предприятия.

Что делает администрация, так это не отмахивается от проблем, вникает в каждую из них. Несмотря на то, что наши возможности сильно ограничены законом.

В большинстве случаев мы приглашаем к себе руководителей предприятий, когда видим, что ситуация зашла слишком далеко. Губернатор дал поручение: четко отслеживать ситуацию на предприятиях, чтобы заранее видеть, какая картина складывается по выручке и иным показателям. Зачем мы это делаем? Все просто: на этих предприятиях работают смоляне, которые получают заработную плату. Я не буду обсуждать позицию собственников, но мы — исполнительная власть, должны присматривать за всем, что происходит на вверенной нам территории, регулировать процессы занятости населения, прилагать все усилия для того чтобы персонал предприятий вовремя и в полном объеме получал заработную плату.

— Обобщив частные случаи, можно прийти к выводу, что проблема состоит в ориентированности товарного производства на внешние рынки — они закрыты для смоленских заводов ввиду неконкурентоспособности их продукции. И жаль, поскольку экспортная ориентированность обеспечивает экономику дополнительными, внешними рублями.

— Далеко не все экспортно–ориентированное товарное производства Смоленской области является неконкурентоспособным. Ряд заводов имеет довольно устойчивые позиции на рынках сбыта. В числе таковых можно назвать сафоновский завод «Авангард», рославльский вагоноремонтный, ярцевский литейно–прокатный, смоленский завод «Измеритель» и авиазавод, «Дорогобужкотломаш».

Пункт по выдаче электроэнергии

— Они же являются и ключевыми налогоплательщиками?

— В числе крупнейших налогоплательщиков традиционно выступают компании топливно–энергетического комплекса, атомная станция, газовики, нефтяники. Вы наверняка знаете о том, что планируется строительство второй очереди атомной станции. Это, наверное, самый крупный из смоленских инвестиционных проектов настоящего времени. Сегодня идет активная работа по подготовке проекта, решаются вопросы оформления земельного массива, и наша администрация принимает активное участие в процессе.

— Электроэнергетика и ранее считалась одной из ключевых отраслей смоленской экономики. Да и сегодня экономисты приводят энергоизбыточность региона (как результат работы атомной станции по выработке электроэнергии) в числе одного из плюсов. В чем здесь выгода?

— Электроэнергия, вырабатываемая атомной станцией, попадает в единую энергосистему России. Смоленская область имеет резервы мощности, и если, скажем, завтра к нам приходит крупный инвестор, готовый построить завод, мы без проблем можем ему гарантировать подключение к электрическим сетям и получение необходимой мощности. Нужны пятьдесят мегаватт (это уровень потребления металлургического завода) — пожалуйста.

В России таких энергоизбыточных регионов довольно мало. Да, у всех в избытке земля, но не у многих — электричество. У нас есть и первое, и второе. Это большой плюс, и ваши экономисты абсолютно правы.

— Можно ли то же самое сказать в отношении газа?

— Газ — более сложная тематика. В силу того, что последние годы идет снижение объемов потребления газа (в том числе, и в Европе), то вопросы решения по лимитам уже не такие острые, как некоторое время тому назад. Сегодня больше газа остается для внутреннего российского рынка, и если будет крупный инвестор, я уверен, что с «Газпромом» мы найдем возможности для его подключения.

Под шумок санкций

— Какова инвестиционная политика, проводимая вашей администрацией?

— Политика в этом вопросе проста: мы должны поддерживать любого предпринимателя, который хочет создать новые рабочие места и развивать на Смоленщине свое дело, и неважно, магазинчик ли это или металлургическое производство. Неправильно говорить о том, что нам интересно, допустим, только машиностроение или переработка, а все остальное вторично — это просто недальновидно. Мы отрабатываем все возможные варианты поддержки каждого инвестора, который переступает порог «Дома Советов». В количественном выражении ежегодный объем инвестиций в экономику Смоленской области превышает пятьдесят миллиардов рублей.

— Какие сферы интересуют инвесторов более всего?

— Последнее время больше всего переговоров мы ведем с инвесторами, работающими в АПК. Видимо, вследствие санкций Евросоюза они ожидают рост производства в отрасли. Кроме того, российское правительство, в частности, предусматривает пятнадцатилетние кредиты на развитие молочного скотоводства, и, как я смотрю, эта новость вызывает позитивные ожидания в предпринимательской среде и желание вкладывать финансы. Ну и цена на молоко гораздо лучше, чем два–три года тому назад.

В мясном скотоводстве тоже видим определенное оживление — есть заинтересованные компании, которые готовы использовать те или иные инвестиционные площадки для размещения на их территории перерабатывающих производств. Допустим, известный Останкинский мясокомбинат уже к 2016 году трудоустроит на свой новый завод в Гагаринском районе около тысячи человек; еще один подобный мясокомбинат (другого собственника) с численностью персонала около семисот человек строится в Сафоновском районе.

Есть и уже работающие производства. В Починковском районе инвестор вложил почти полтора миллиарда рублей в строительство крупного свиноводческого комплекса, работают почти двести пятьдесят человек; там же с недавнего времени открыто предприятие по производству комбикормов, это также более двухсот рабочих мест.

В Сафоновском районе завершен еще один полуторамиллиардный инвестиционный проект по строительству молочной фермы; в Рославльском — первый этап инвестпроекта по производству технического масла из семян рапса. Полным ходом идет стройка на птицеферме в Дорогобужском районе. Стройка серьезная: суммарный объем инвестиций за три года — больше трех миллиардов рублей. Приблизительно столько вкладывают в том же районе в создание животноводческого комплекса, и вдвое больше — почти семь миллиардов рублей — в строительство в Темкино птицеводческого комплекса по выращиванию мясных бройлеров.

Вот лишь некоторые актуальные сегодня инвестиционные проекты в АПК Смоленской области. Как видите, динамика есть.

Прощай, mmm… Danone

— Смоленскую область покинула компания Danone, закрыв принадлежавший им молокозавод (бывший актив местной компании «Роса»). Им что, белорусы наступили на рынок сбыта?

— Не совсем. Предприятие Danone, которое до недавнего времени работало на Смоленщине, производило на ее территории только лишь глазированные сырки. Вообще же Danone владеет двадцатью двумя молокозаводами в России. Мы неоднократно консультировались с руководством компании по поводу недопущения закрытия смоленского молокозавода, однако оно недвусмысленно дало понять: производственных мощностей у них больше, чем сбыта. Поэтому закрылись их производства в Смоленске, Твери, Рязани и еще нескольких городах.

Политика транснациональных компаний проста и агрессивна: они приходят на территорию, покупают несколько ключевых предприятий и получают рынок сбыта в собственное распоряжение. При этом технологически производить необходимый объем продукции можно не на двадцати двух заводах, а на гораздо меньшем количестве.

Когда Россия впустила на внутренний рынок такие огромные компании, они начали вести себя довольно жестко. Впрочем, они так же ведут себя и во всем мире.

Повторюсь, закрытие молокозавода — это просто отложенная ситуация, которая изначально планировалась менеджментом Danone.

— Насколько болезненно подобные ситуации отражаются на состоянии рынка труда?

— Каждый случай индивидуален. Одно дело, если закрывается предприятие в маленьком городке (тем более, если оно градообразующее), и жителям этого городка некуда пойти. Впрочем, есть куда. В каждом районе Смоленской области есть центры занятости, в которых аккумулируется информация обо всех свободных вакансиях на местном рынке труда.

Но, поскольку «проблемные» предприятия, о которых мы говорили выше, территориально располагаются в границах города Смоленска, где рынок труда достаточно крупный, то никаких социальных катастроф нет и не предвидится. Пусть автоагрегатный завод находится в стадии банкротства — в том же районе Смоленска есть авиационный завод, и он активно набирает персонал. Так и происходит: значительная часть высвобождаемых людей поглощается другими предприятиями.

Не до рентабельности

— Что можно сказать про вклад малого бизнеса в валовой региональный продукт?

— Можно сказать правду: в России малый бизнес очень слабо развит, и Смоленская область — не исключение из этой ситуации. Мы работаем по поддержке малого и среднего бизнеса через соответствующий региональный фонд, который, на мой взгляд, справляется с возложенными на него задачами очень неплохо; участвуем в профильной федеральной программе по линии минэкономразвития и получаем средства на компенсацию различных видов затрат для предприятий малого бизнеса. Других механизмов его стимуляции в рамках закона просто нет.

— Завершая наш диалог, позволю вспомнить одну цитату известного смоленского экономиста Святослава Масютина. Пять лет тому назад он заявил в интервью нашему журналу, что смоленская экономика имеет в своем большинстве низкий уровень рентабельности…

— Еще раз отмечу: мы рады любому инвестору, мы готовы его поддерживать, и нам не принципиален уровень рентабельности его бизнеса. Если бы инвесторы стояли перед нами в очереди за право работать на Смоленщине… А так выбирать не приходится, больше приходится уговаривать, чтобы приходили, работали, чтобы не боялись. Обещать, что никто их не обманет, что все чиновники будут работать честно. Пока не мы выбираем, а нас.