ВВопрос «Нужны ли кинофестивали, и тратить ли на них деньги?» для меня лично не стоит. Нужны обязательно. Оговорюсь, что совершенно не в курсе того, за чей счет (государственный, муниципальный, спонсорский) в Смоленске уже не один год проводится «Золотой Феникс». Мне все равно.

Я о другом. Что фестиваль дает нам? Здесь, конечно, просится в строку «простым зрителям». Но зрители оказываются совсем не простыми. И интерес к современному кино, что бы ни говорили, не падает. Разве что место просмотра в последние годы как-то постепенно переместилось из кинотеатра в квартиры. Но смотреть кино дома и в кинотеатре — совсем разные вещи. Не надо убеждать меня в обратном. Все преимущества диванного просмотра знаю не хуже вас, сам стал значительно реже посещать кинотеатры, но это ничего не значит. А атмосфера, а дух? Кино ведь изначально рождалось как искусство площадное.
Фестивали, в особенности такие, как наш смоленский с практически открытым доступам ко всем мероприятиям программы, некоторым образом возвращают нас к истокам кинематографа. К кино как зрелищу в местах массового скопления зрителей.

Ежегодно в мире проходит, если не ошибаюсь, 600–700 кинофестивалей. Много это? Мало? Получается, два фестиваля в день. Но это, считая абсолютно все киносмотры. Фестивалей класса «А» уже только 10–12. Там другие правила. Там нам называют гениев и определяют тенденции. А теперь, внимание, вопрос: где бы и когда смоляне увидели и услышали, например, Андрея Звягинцева? Звягинцев — гений? Два «Золотых льва» Венецианского кинофестиваля и «Золотая пальмовая ветвь» в Каннах, думается, отвечают на этот вопрос. Его новый фильм «Елена» — событие в кинематографе? Несомненно. Впервые «Елена» в этом году была показана на Каннском фестивале в программе «Особый взгляд», где получила специальный приз жюри. Приятно, что в Смоленске фильм увидели задолго до широкого проката? Да. Уровень фестиваля определяется уровнем фильмов, представленных в его программе. Это даже не намек, это констатация факта.

По большому счету, у фестивалей одна функция — расширение спектра кинофильмов, с которыми познакомятся зрители. Многие фестивали, и наш в их числе, становятся единственной возможностью быть увиденным для необычного, неординарного кино. В прокате большинство этих фильмов не будет по очевидным рыночным причинам.

Может быть, когда-нибудь мы научимся извлекать из фестивалей не только моральную, но и материальную прибыль. Не секрет, что, например, Каннский кинофестиваль, позволяет потом городу полгода жить на эти деньги. Скажете, где Каннский фестиваль, а где наш. Но стремиться надо. Дорожка есть, звезды на площади есть, сильные фильмы есть. Только моря, собственно и не хватает.

Впечатления от фестиваля у каждого свои. Но, думаю, не ошибусь, если скажу, что фестиваль в городе ждут, к нему готовятся не только члены оргкомитета, но и зрители, непростые смоленские зрители.

Порой, читая раздраженные слова актеров, касающиеся невозможности жить обычной повседневной жизнью из-за свалившейся на них популярности, я, как и многие из нас, что скрывать, думал, мол, если выводит тебя из равновесия твоя же известность и узнаваемость, то избавиться от них проще простого — иди торговать помидорами на рынок. И не будет тогда ни толп, жаждущих автографов, ни засад папарацци, ни разоблачительных статей в желтой прессе. Но, случайно понаблюдав за своеобразным процессом «причащения к тайнам искусства» в холле гостиницы «Россия», я готов почти кардинально изменить свое отношение к данному вопросу. Признаюсь, был просто поражен выдержкой и тактом знаменитых артистов (да что там знаменитых — звезд!). Заявляю со всей ответственностью: большинство из нас не выдержало бы и пяти минут такого процесса. Начинается все обычно с безобидного «Ой, а можно с вами сфотографироваться?» Что прикажите отвечать вышедшему из ресторана в холл артисту? Отказать? Сами понимаете, что за этим последует. «Зазнался, фи, тоже мне звезда!» Согласиться? Вот о «согласиться» расскажу подробнее. Отмечу, что все — все! — знаменитые гости фестиваля не отказывали зрителям в упомянутой выше просьбе. Говорю, само собой, только про те моменты, свидетелем которых был лично. Но со стороны это выглядело забавно.

«Филиппенко! Филиппенко!», — мамаша тащит за руку пяти- или шестилетнего сына, который в силу своего юного возраста еще не знает, кто такой Александр Филиппенко, и почему именно сейчас с ним нужно встать рядом и постараться сделать серьезное лицо. Сам Филиппенко, разумеется, человек привычный ко всему. Но и он, видно, не всегда ожидает таких кавалерийских наскоков на собственную персону. Забыв от волнения отчество любимого всеми актера, мамаша собственноручно, в буквальном смысле слова, выстраивает композицию будущего фотоснимка. «Коля, встань рядом. Как с кем? С артистом! Коля! Коля! Я сказала, встань рядом с артистом. А вы не могли бы поближе к Коле? Не улыбайся! Не улыбайся! Извините, это я не вам. Коля, прижмись к дяде. Не отходите, не отходите. Хорошо. Снимаю». Ладно, Коля, ему все равно, к кому его прижмет мама. Но поставьте себя на место Александра Филиппенко. «А теперь мой Коля и ваша дочка… в смысле сфоткаться. А теперь я, Коля и вы, а ваша дочка пусть нас фотографирует. А теперь я и вы без Коли». И так далее, и тому подобное.

Освобожденный, в конце концов, Филиппенко, ни единым словом, ни жестом не выявивший даже малейшего неудовольствия происходящим, радостно устремляется в объятия летчика-космонавта, Героя России Юрия Батурина. Оказывается Филиппенко и Батурин однокашники, оба учились в Московском физико-технологическом институте. Давно не виделись, и надо же, встретились в Смоленске. Шутят, что только из-за этого уже стоило проводить фестиваль. А по холлу гостиницы уже раздается: «Коля-я-я-я-я! Быстрее сюда! Шиловский! Шиловский!».

Перед встречей со зрителями беседуем с Юрием Батуриным, летчиком-космонавтом, дважды побывавшем в космосе. Он с улыбкой говорит, что ни одна встреча не проходит без двух обязательных вопросов со стороны зала. Первый — как вы в космосе ходите в туалет? Второй — видели ли вы зеленых человечков? Смеемся. Возвращаемся в зрительный зал гостиницы «Россия», Юрий Михайлович поднимается на сцену. Несколько вступительных слов. А теперь вопросы зрителей. И что вы думаете? Правильно. Первая же бабушка из зала: «А видели ли вы зеленых человечков?» Встречаемся с Батуриным взглядами. Нормально, все идет как надо.

А еще можно переименовать площадь перед кинотеатром «Современник» в Фестивальную. Или Звездную. Денег для этого не нужно. Пусть формально-официально все остается как есть, и улица Октябрьской революции как проходила, так пусть и идет. Адреса не менять, таблички на домах оставить. Но все пусть знают. Согласитесь, что фраза «на Звездной (Фестивальной) площади» звучит лучше, чем «на площадке возле ЦУМа».