Искусство выборов

Евгений Ванифатов

Дневник наблюдений

Все соискатели на депутатские мандаты — и партии, и кандидаты — могли в совокупности потратить на агитацию более миллиарда рублей. Ту самую агитацию, что ежедневно лежала «мертвым грузом» на подоконниках подъездов и мозолила глаза на телеэкранах. Ниже — о том, кто и как агитировал смолян, и что из этого вышло.

В любых выборах должна быть интрига. Иначе они неинтересны. Главной интригой завершившейся кампании по выборам депутатов Смоленской областной Думы был результат, который могла бы набрать единственная оппозиционная к губернатору Островскому партия — «Справедливая Россия». В результате она «блестяще» преодолела семипроцентный барьер. При этом эсеры вели весьма затратную избирательную кампанию. Вот и думай после этого, насколько агитация определяет итог голосования.

ЕР: экспертиза победы

«Единая Россия» начала свою «избирательную кампанию» первой. Практически за год до начала избирательной кампании. Прошлой осенью региональное отделение ЕР при вмешательстве высшего партийного руководство претерпело процесс «очищения» и «перезагрузки».

Затем, уже в мае, единороссы совершенно по-новому подошли к внутрипартийному определению своих кандидатов на предстоящих выборах в облдуму. Нынче кандидатов от партии определяли не «некие выборщики», а всенародное голосование, очень похожее на «генеральную репетицию выборов». Тем самым партия неплохо разогрела электоральное поле. На праймериз победили те, кто действительно вел активную работу. В итоге избирательной кампании почти все (23 из 24) победители праймериз и выдвинутые партией кандидаты ЕР одержали победу и в своих одномандадтных округах.

Основываясь на результатах праймериз, «Единая Россия» сформировала самый большой список кандидатов по единому избирательному округу и «закрыла» все двадцать четыре одномандатных округа. В региональную тройку кандидатов вошли секретарь Игорь Ляхов, всем известный депутат и врач Евгений Каманин, а также лидер поискового движения Смоленщины Нина Куликовских.

Еще одной особенностью нынешней избирательной кампании партии власти явился тот факт, что курировал ее ход секретарь генсовета ЕР Сергей Неверов. Столь высокое внимание к Смоленской области со стороны федерального партийного руководства эксперты связывали с желанием «Единой России» вернуть себе утраченные позиции. Напомним, неудачи ЕР в Смоленской области начались с парламентских выборов 2007 года, совмещенных с выборами депутатов областной Думы 4-го созыва. Тогда в списке голосования регионов за ЕР Смоленщина с 54 процентами голосов оказалась на третьем месте с конца. Резкая смена губернатора (Маслова на Антуфьева) не помогла, и в марте на президентских выборах 2008 года в Смоленской области кандидат в президенты от «Единой России» Дмитрий Медведев получил наименьшую в России электоральную поддержку. На выборах в Госдуму в 2011 году Смоленщина выступила не так плохо в сравнении с другими регионами, однако без скандала не обошлось: голосование «за» ЕР в городе Смоленске оказалось совсем плачевным. В Ленинском районе партия власти проиграла КПРФ, а в Промышленном — не только КПРФ, но и СР.

В преддверии нынешней избирательной кампании Сергей Неверов в эксклюзивном интервью нашему журналу так прокомментировал ситуацию: «Кроме всего прочего, на репутацию партии бросили тень аресты бывших руководителей города — сначала Качановский, потом Лазарев… Конечно, эти события не вызывают оптимизма. Поэтому сегодня для нас крайне важно вернуть доверие граждан к партии. И именно поэтому в Смоленской области была выбрана такая процедура праймериз как „открытое голосование“.

Что ж, в ходе нынешней избирательной кампании „Единой России“ удалось избежать арестов градоначальников… Даже попытка „возбудить ситуацию“ в Смоленске при избрании нового главы города была пресечена быстро, „без шума и пыли“. Со второго раза депутаты городского Совета единогласно избрали единоросса Евгения Павлова градоначальником, что по сравнению с семикратными попытками избрания его предшественника г-на Данилюка выглядело просто торжеством стабильности.

Технологически для „Единой России“ была выгодна ровная, тихая кампания и низкая явка избирателей 8-го сентября. И начало процесса наблюдатели окрестили соответствующим образом: „тишайшие выборы“.

Фоновая агитация ЕР свелась к партийному проекту „Народная экспертиза“, который был представлен избирателю в начале июля.

»Теперь смоляне могут сами напрямую повлиять на качество своей жизни, не дожидаться результатов выборов, а добиться положительных изменений уже сегодня, — отмечалось на ее презентации. — Проект поможет смолянам решить наболевшие местные вопросы и указать властям на проблемы в масштабах и региона, и всей страны».

Случайно или нет, но «Единая Россия» пошла ровно по тому же стратегическому пути, что и полтора года тому назад, когда на выборах в Госдуму обращалась к избирателю с таким же «классическим» методологическим набором — призывом принять участие в составлении «Народной программы возрождения Смоленщины».

…Улицы и переулки городов и поселков вновь засинели фоновыми билбордами «Народной экспертизы», а по квартирам пошли агитаторы с опросными листами — анкетами, касающимися практически всех сфер общественной жизни и требующими внимательного и вдумчивого заполнения, иногда — с развернутыми ответами.

»Похоже, ЕР хочет, чтобы избиратель «включил мозг». — Избиратель? Включил мозг? Да это самое худшее, что можно ему предложить, это вызывает одно неприятие и желание как можно быстрее отключить его обратно», — шутили мы в редакции, наблюдая за происходящим.

Важной эмоциональной составляющей кампании единороссов на завершающей ее стадии стало проведение «Дня памяти», посвященное 70-летию освобождения Смоленщины от немецко-фашистских захватчиков. И как раз этот проект патриотической направленности (быть может, в отличие от «Народной экспертизы») оставил мало равнодушных.

И, наконец, весьма примечательным моментом в избирательной кампании «Единой России» была традиционная опора партии на рейтинг губернатора Алексея Островского. И неважно, что он является членом совсем другой партии — с самого начала его губернаторства и ЕР, и сам г-н Островский демонстрировали, что в созидательной работе на благо Смоленской области партийность — дело вторичное. Поэтому мало кто удивился появлению буклета, центральное место в котором занимала фотография кандидата-одномандатника от ЕР вместе с губернатором Островским. Сомнений в том, что «Единая Россия» шла на выборы «единым фронтом» с губернатором, несмотря на принадлежность Алексея Островского к ЛДПР, ни у кого и не было.

Как показали итоги голосования, ставка на кандидатов, победивших во всенародных праймериз, а также на стабильность и объединение усилий сработали безотказно.

КПРФ: товарищ Кузнецов спокоен

»Слухи о нашей оппозиционности сильно преувеличены». Точнее про КПРФ на Смоленщине и не скажешь. С той самой поры, как эта партия приняла приглашение губернатора Островского и делегировала в его коалиционную администрацию своего секретаря обкома Николая Кузнецова, она окончательно утратила вполне ожидаемую от левых функцию неутомимого критика исполнительной власти. Власть в риторике КПРФ потеряла персонификацию, растворилась в эфемерном понятии самой себя, а количество врагов было сужено до минимума: 1) правительство 2) «Единая Россия» и… 3) депутат Госдумы Казаков и его «Справедливая Россия», пытающиеся теснить коммунистов с протестного поля. (Как известно, на троих все же лучше.)

Строго говоря, и ранее, и при Антуфьеве, и при Маслове (Прохоров, напомним, вообще являлся левым губернатором) КПРФ не была замечена в усердной критике главы региона и его администрации.

Вся кипучая ярость коммунистического агитпропа в Смоленской области была направлена на российское правительство и лично премьер-министра Дмитрия Медведева. «Администрация Смоленска отказала КПРФ в проведении пикета у обладминистрации. Будем требовать отставки правительства Медведева у офиса ЕР», — информировал товарищей твиттер-аккаунт смоленского горкома КПРФ. «Почему коммунисты добиваются отставки Медведева?„ — вопрошали баннеры на их сайте. „Отправь смс-сообщение. Отправь правительство на свалку!„ — кричала реклама.

Апофеозом подобного „стопроцентного попадания“ в протестный запрос избирателя стал агитационный телеролик, в котором лидеры списка КПРФ, три полковника — Александр Степченков, Николай и Валерий Кузнецовы (не братья) вещали глухим голосом, записанным, как казалось, где-то на орбите Соляриса.

“Смоленщина всегда стояла на страже интересов государства. Пора и государству возвращать долги“, — констатировал товарищ Степченков. „Развивать города и села Смоленщины и не выпрашивать подачки у Центра, активно влиять на законодательство России“, — развивал его мысль товарищ Кузнецов. „Областные программы развития необходимо поставить под гарантии федерального Центра. Так будет справедливо“, — резюмировал второй товарищ Кузнецов (не брат).

Так и хотелось крикнуть в кумачовую ткань космоса: эй, там, на Солярисе! Вы же главная оппозиционная партия! Какого…

Но Солярис молчал. На вопрос в твиттере: „Вы уже подсчитали, какое количество голосов избирателей принесет ваша беззубая агитация в копилку СР (именно СР, не ЛДПР)?" товарищи из КПРФ загадочно ответили „Еще не вечер“. После чего выпустили очередную партийную газету, на этот раз со слоганом „НЕ ВРАТЬ И НЕ БОЯТЬСЯ!“ — аха-ха! — на первой полосе.

— У коммунистов нынче полная лафа, они могут вообще ничего не делать, — заявил нам как-то при встрече один гражданин.

— Это почему? — удивились мы.

— Потому что ЛДПР рассчитывает увеличить свой результат за счет электората „Единой России“, а КПРФ негоже усиливать протестную волну, которую пытается гнать СР. Кроме того, чем меньше наберет процентов КПРФ, тем меньше будет их отрыв от ЛДПР. Стало быть, сиди себе и кури…

— Но ведь коммунистам на пятки наступают эсеры, неужели товарищ Кузнецов надеется только на „ядерный электорат“?

— Товарищ Кузнецов спокоен, поверьте.

Мы поверили. И оказались правы. Смоленская КПРФ потеряла всего один депутатский мандат по сравнению с прежней Думой, а СР вообще ничего не приобрела.

ЛДПР: трудности самоидентификации

С момента назначения на пост губернатора Смоленской области Алексея Островского, члена Высшего Совета ЛДПР (и по одной из версий — потенциального преемника Владимира Жириновского) имидж ЛДПР в регионе стал претерпевать существенные изменения. С его приходом на Смоленщине вообще сложилась уникальная ситуация: фактически появились две правящие партии. Традиционная „Единая Россия“ (единогласно поддержавшая предложение Путина по кандидатуре Островского) и, собственно, ЛДПР. Впрочем, сам г-н Островский дипломатично уводил „свою“ ЛДПР из-под возможных ударов со стороны конкурентов и постоянно подчеркивал: „ЛДПР — не правящая партия, правящая партия в регионе — партия „Единая Россия“, ровно как она является правящей партией в Российской Федерации. Бюджет, вносимый мною в областную Думу, принимается большинством голосов, а это голоса партии „Единая Россия“. Во всех ваших муниципальных образованиях, местных администрациях, главы муниципальных образований — это члены партии „Единая Россия“, и в Советах муниципального уровня большинство — у этой партии“.

Еще задолго до выборов звучали прогнозы, что губернатор Островский приложит все усилия для укрепления и усиления позиций ЛДПР. По неофициальной информации ей была поставлена очень непростая задача: занять по итогам выборов депутатов областной Думы 5-го созыва второе место.

Трудности выбора стратегии поведения партии в публичном пространстве возникли у ЛДПР на следующий же день после инаугурации Алексея Островского. Как себя вести в новых, доселе невиданных условиях? Кем предстать перед взором избирателя? Партией губернатора? Не годится, сам глава региона неоднократно давал понять, что опирается не только на ЛДПР, хотя и остается верным соратником Жириновского. Стать в оппозицию и показать оскал протеста ЕР? Снова не то, г-н Островский всегда дорожил дружбой с единороссами: „все, что я могу сделать на сегодняшний день, могу сделать только при поддержке „Единой России“.

Не правящая, не оппозиционная.

“Тогда какая? — рассуждали мы. — Чей электорат „откусывать“ ЛДПР для решения задачи существенного улучшения результата на выборах?" (Для справки: в 2007 году на выборах в областную Думу ЛДПР получила 13,66 процента голосов избирателей; в 2011 году на выборах в Госдуму — 14,75 процента).

В итоге ЛДПР решила стать в информационном пространстве своего рода „тенью губернатора Островского“: редкая партийная газета обходилась без интервью главы региона на первой полосе, где он говорил о тех или иных сторонах общественной и политической жизни, а ЛДПР как бы давала понять читателю: ну вот, это же наш губернатор, из ЛДПР!

Список кандидатов от ЛДПР по единому избирательному округу оказался несколько меньшим, чем у ЕР, однако все двадцать четыре одномандатных округа „вторая правящая“ закрыла. В региональную тройку кандидатов вошли детский врач Людмила Козлова, руководитель компании „Монолит“ Максим Степанов и смоленский банкир Павел Шитов (впоследствии был исключен из списка и из рядов ЛДПР, об этом ниже).

…Чего-чего, а такого количества портретов Владимира Жириновского, призывающего „Не врать и не бояться!“ Смоленщина точно не видела никогда. Сине-желтая палитра на несколько месяцев стала неотъемлемой частью практически любого городского пейзажа. „Время выбирать ЛДПР“, — ловил со всех сторон взгляд. Подобная незатейливая агитация в духе второго закона диалектики была этой партии как нельзя кстати, поскольку даже лидеры ее регионального списка были практически неизвестны широкому кругу избирателей.

В начале июля активисты ЛДПР получили в свое пользование автобус, украшенный партийной символикой — так начинался масштабный проект под названием „АГИТАВТО“. За два месяца они, казалось, исколесили Смоленщину вдоль и поперек, встречаясь и беседуя с избирателями, просвещая их партийными газетами и прочей агитационной литературой ЛДПР. Собирая по крупицам тот самый недостающий до второго места электорат.

Кроме того, нынешняя кампания ЛДПР запомнится тем, что третий номер ее регионального списка, смоленский банкир Шитов (вступивший, кстати говоря, в ряды партии Жириновского вскоре после назначения на пост главы региона Островского) стал единственным кандидатом из всех участвовавших в выборах партий, который не только был исключен из списка, но и вовсе лишился своего партийного билета. Причем решением НА САМОМ ВЕРХУ. Одни наблюдатели поспешили заявить, что поводом послужила сорванная якобы Шитовым сессия городского Совета, на которой депутаты планировали избрать главой Смоленска Евгения Павлова. Другие утверждали, дескать, дело в том, что г-н Шитов якобы финансировал не только ЛДПР, но и ее основного оппонента — СР. Возможно, правы и одни, и вторые, но каким бы ни был повод для такого решения, его истинная причина, как мы полагаем, кроется в многолетней деструктивной околополитической деятельности этого банкира. Неизвестно, проиграл ли таким образом г-н Шитов битву или войну, однако в последующей за его „увольнением“ пресс-конференции, перепечатанной в одной из газет под заголовком „Тот, кто хочет Смоленску блага, не воюет“, можно было уловить тонкую извинительную тональность. Тем не менее, как показывают предшествующие события, в состоянии политического покоя Павел Шитов долгое время пребывать не может. Как говорится, охота — пуще неволи. Тем более что и выборы в городской Совет уже вновь не за горами.

По итогам голосования до второго места ЛДПР не дотянула совсем чуть-чуть. Но тот факт, что эта партия уступила всего-то один процент традиционно сильной на Смоленщине КПРФ можно считать вполне приемлемым результатом.

СР: „крестовый поход“ богатыря Алеши

В далеком 2007 году „Справедливую Россию“ настиг на Смоленщине злой рок: список ее кандидатов в депутаты областной Думы 4-го созыва (СР тогда набрала 13,55 процента голосов избирателей) был снят с регистрации судебным решением уже постфактум (после дня голосования), и в итоге Думу прошел только один эсер — журналист Оксана Лаберко, причем по одномандатному округу.

Формально три последующих года руководителем смоленских эсеров являлся депутат Госдумы Михаил Старшинов, и только летом 2010 года Оксана Лаберко сменила его на этом посту. Ее женское политическое счастье продлилось один год: уже летом 2011-го „Справедливая Россия“ подверглась своего рода рейдерскому захвату. Покинувший ряды ЕР Алексей Казаков (тогда — депутат областной Думы), вернувшись в очередной раз из Москвы, стал, похоже, единственным, кто без удивления узнал, что г-жа Лаберко сложила с себя партийные полномочия. По собственному желанию. (Помните те времена, когда среди смоленских политиков стало чрезвычайно модным ездить „решать вопросы“ в столицу?)

Вот так незатейливо Казаков „отжал“ у Лаберко СР.

“У меня не было миллионов, чтобы участвовать в выборах в Государственную Думу, поэтому я вынуждена была оставить эту должность и выйти из партии „Справедливая Россия“, где, к сожалению, в настоящее время материальные ценности ценятся гораздо выше нравственных“, — бросила напоследок Лаберко и ушла. Как выяснилось впоследствии, в „Родину“.

Новоиспеченный эсер Казаков занялся формированием своего партийного окружения еще до официального вступления в должность руководителя регионального отделения. Стоит сказать, вполне успешно. В августе 2011 года горожане узнали о том, что девять членов „Единой России“ (зампред спикера областной Думы Николай Мартынов, собственно Алексей Казаков, депутаты Смоленского городского Совета Илья Лазаренков, Сергей Лебедев, Владимир Виноградов и Галина Журавкова (мать Алексея Казакова), а также Михаил Атрощенков, Сергей Эсальнек и Игорь Андреев) заявили о выходе из ЕР и подались в СР. Позднее, правда, выяснилось, что г-на Мартынова „женили“ на СР помимо его воли. „Пусть это останется на совести тех людей, которые распространили ложную информацию“, — скупо отмахнулся он от прессы.

Описанные события происходили на фоне набиравшей обороты парламентской избирательной кампании, в итоге которой Смоленская область получила новых представителей в Государственной Думе, в их числе — депутата Франца Клинцевича от „Единой России“ и… депутата Алексея Казакова от СР.

Последнее было совсем неожиданно. „За невероятно короткий срок смоленские эсеры смогли успешно решить задачу, которую поначалу всерьез перед собой не ставили“, — написали мы в начале 2012 года, отдавая г-ну Казакову безусловное лидерство в плане строительства собственной карьеры.

Политическая миграция сезона „весна-лето 2013“ стала гораздо скромнее, нежели в 2011 году. Из ЕР в СР подались четверо депутатов областной Думы: Андрей Шматков, потерявший после отставки губернатора Антуфьева свое влияние, Николай Коваленков, Владимир Гимаров и Ольга Кузенкова, заявившая, что „региональное отделение „Единой России“ сосредоточилось на интригах и подковерных играх“.

Еще в феврале мы прогнозировали, что „в сложившейся ситуации, когда КПРФ ругать Островского вроде как не под стать, эсеры могут тешить себя надеждой собрать протестный электорат на волне одной лишь антигубернаторской риторике“. И действительно, г-н Казаков привык работать на протестном поле. Иная риторика пока для него чужда, вне протеста он чувствует себя дискомфортно. В ходе завершившейся кампании он вполне ожидаемо предложил избирателю „свою партию“ в качестве единственной оппозиции. Враг, против которого Казаков вел на выборы список СР, представлял собой „гремучий коктейль“ из губернатора Островского лично, а также ЕР, КПРФ и ЛДПР. Аллюзия напрашивалась сама собой: бесстрашный былинный богатырь Алеша идет на смертный бой с многоголовым драконом.

Вся кампания СР такой крайней степенью оппозиционности и запомнилась (впрочем, как и любая кампания Алексея Казакова). Следуя выбранной стратегии, эта партия „кидала камни в воду“, ожидая увидеть широко расходящиеся круги протеста.

»Смоленщина в опасности!« — пугали агитационные материалы СР с опубликованной „картой политической оккупации Смоленщины коалицией Островского“. „Он [Островский — авт.] решил провести над Смоленщиной эксперимент. К себе в помощники он взял две партии: КПРФ, руководство которой оболванивает людей с помощью идеалов советского прошлого, и „Единую Россию“, уже который год кормящую смолян „обещалками“ про светлое будущее“, — терпеливо объяснял избирателю Александр Королев автор.

Одна из особенностей политики (не только современной) состоит в том, что единственным каналом познания правды о претендентах на ту или иную выборную должность является „чернуха“. Правды, пусть порой и слегка приукрашенной. Если внимательно вчитаться в незаконно выпущенную и распространенную против эсеров черно-белую листовку „Справедливая Россия = криминальная Россия“, обнаружишь ту самую правду, о которой в официальных агитматериалах СР, естественно, молчала. Например, что кандидат Николай Коваленков обвиняется в мошенничестве в особо крупных размерах. Или что кандидат Сергей Лазаренков судим за мошенничество в особо крупных размерах.

Всем наблюдателям, владеющим хотя бы минимальным объемом инсайда, изначально было ясно, что эта информация не может не „всплыть“ в ходе кампании.

Думаем, это было ясно и г-ну Казакову.

Некоторые сегодня недоумевают: зачем ему нужно было „вербовать“ в свои ряды людей, имеющих, допустим, проблемы с правоохранительными органами? Но все же очень просто. „Я его слепила из того, что было“. Так Казакову было выгодно. Для присутствия в политике необходимы ресурсы, в первую очередь, финансовые. Взгляните на его ближайшее окружение: помимо семейных и родственных персон вы увидите там людей вполне обеспеченных, если не сказать больше. Про таких принято говорить „этот человек с удовольствием расскажет вам происхождение любого из своих миллионов, кроме первого“. (Пожалуй, за вычетом ничтожного в своем бесконечном стремлении получить среднюю по экономике региона зарплату г-на Виноградова, который весьма скоро „катапультировался“ и из СР тоже, что для нас неудивительно).

Казаков сумел предложить то, что им не давала „Единая Россия“: перспективу собственного продвижения по ленинской формуле „политика есть самое концентрированное выражение экономики“. Они же взамен, следует полагать, согласились поддержать протестную политическую повестку Казакова собственным рублем.

Наверное, СР больше других политических партий и одномандатных кандидатов пострадала от черного пиара. Хотя, повторимся, формально против них была незаконно выпущена всего одна листовка, другие имиджевые потери партия несла благодаря стараниям товарищей из КПРФ, которые посвящали минусам г-на Казакова и его команды чуть ли не половину всех печатных площадей своей партийной газеты. В ответ эсеры не менее охотно огрызались в „Смоленской народной газете“ [по сути, официальном печатном органе „Справедливой России“ в Смоленской области — ред.].

Ответным ударом Казакова на „черно-белую правду“ стал его поход в штаб „Единой России“, где он пытался найти то ли представителей партии-спойлера „Коммунисты России“ и ее агитматериалы, то ли те самые „черные“ листовки.

Представители СР и в последние перед выборами дни прозрачно намекали на имеющуюся у них информацию о »разноске «чернушного» клона Смоленской народной газеты», однако подтверждения таких фактов не случилось.

В итоге этот «крестовый поход» богатыря Алеши закончился полным крахом. Протестная волна так и не поднялась, разве что брызги. Да и те, похоже, подмочили только репутацию СР.

О спойлерах и статистах

Как известно, после «Сахаровых» и «Болотных» верховная власть совсем разлиберальничалась, и ее-де-юре ослабление выборного законодательства в пику негодующему креативному классу привело-де-факто к невиданному разгулу партий-клонов. Например, избирательная комиссия Смоленской области допустила этим летом к борьбе за депутатские мандаты более двадцати партий и объединений, и часть из них откровенно маскировалась в своем названии под уже имеющиеся: «Коммунисты России», «Коммунистическая партия социальной справедливости», «Гражданская позиция». В своем большинстве эти клоны не вели никакой выборной кампании. Разве что представители «Коммунистов России» (случайно или нет) реагировали на любой шаг «Справедливой России» как бык на красную тряпку, и необычную фамилию г-жи Эрсоуз, не устававшей писать жалобы и обращения в избиркомы, выучил всякий, кто интересовался ходом кампании.

Впрочем, кое-чем они запомнятся. А именно — чудовищными теледебатами — торжеством абсурда и откровенным издевательством над самим понятием «дебаты», когда несколько подростков — доверенных лиц каких-то там партий монотонно бубнили в прямом эфире ахинею, пытаясь спровоцировать зрителя на переключение канала.

Выложенная в youtube запись этого эфира вдохновила даже журналиста Сергея Доренко, который предварил ее показ в собственной программе следующей репликой.

«Наши с вами московские политические ушлепки — еще не самое худшее на рынке. Есть люди, которые вообще бьют все рекорды. Я думал это школу для имбицилов повезли на экскурсию на местное телевидение. И пациентам разрешили поиграть в телезвезд. Но нет. Это — выборы в Смоленске. Решается вопрос об исторических судьбах, о Пути… И вот, сражение лучших смоленских интеллектуалов — теледебаты. Смотреть лежа, иначе упадете!»

По версии эсера Лазаренкова, который также принимал участие в тех дебатах, горе-оппоненты согласились пойти на этот шаг в надежде… бесплатно засветиться на телевидении… Что сказать, ребята, отныне вы звезды! Мы даже напечатаем ваши имена: Артем Лебедев («Союз горожан»), Дарья Фрикликас («Демократическая партия России») и Сергей Голиней («Гражданская позиция»).

Безусловно, отдельного упоминания заслуживает некто Павел Зуйков, в обычной жизни… актер. В собственном «номере» теледебатов он — официальный представитель сразу четырех политических партий — со всей убийственной силой искусства пытался «затроллить» (сбить с толку) целого депутата Госдумы Алексея Казакова. Чем так нас поразил, что мы решили вынести фото г-на Зуйкова на обложку.

Аналогичным успехом узнаваемости не может похвастаться даже лидер «Родины» Оксана Лаберко, явившая городу чудеса своего перевоплощения. В начале кампании она появилась на телеэкранах и в наружной рекламе на ярко-красном фоне, в камуфляже и без какого-либо намека на макияж. С лицом, выражающим если не всю мировую скорбь, то уж точно ее евразийскую составляющую. Приезжий человек вполне мог решить, что перед ним социальная реклама в духе «Помогите! Срочно требуется для переливания кровь второй группы».

За несколько недель до дня голосования это фото Лаберко все же заменили на куда более привлекательное. Но этого, увы, оказалось мало — «Родина» получила всего ничего.

Повеселила избирателей и «Гражданская платформа». Ее агитационные листовки с фотографией Михаила Прохорова начинали разговор с читателем с того, что предлагали задуматься и ответить на вопрос «Кто мы?» Было ясно, что подавляющее большинство, не очень-то дружное с идеологией экзистенционализма, на этой фразе и закончит изучение данного агитматериала.

В другой листовке эта партия презентовала своих кандидатов — молодых и красивых, — подчеркивая, что «эти люди не были депутатами», «не воровали бюджетных денег», «не принимали глупых законов». Так и подмывало добавить по каждому пункту слово ПОКА. Пока не были. Пока не воровали. Пока не принимали…

Хотя, в общем то, ответ на вопрос «Кто мы?» прост. Мы те, кого сами избрали в Смоленскую областную Думу. Уж такие, какие есть. По меньшей мере, на ближайшие пять лет.

О чём говорит СМОЛЕНСК

независимое общественно-политическое издание