— Говорят, что вы окончили смоленский энергетический институт, это правда?

 — Да, это правда. Окончил бакалавриат по специальности «промышленная электроника», позднее получил степень магистра по специальности «банки и банковские технологии».

— И как же все повернулось к фармацевтике?

 — Да у меня вся жизнь повернулась туда, куда, казалось бы, не должна была поворачивать. Я приехал в Россию в те времена, когда кругом были, мягко говоря, холод и голод. Это было осенью девяносто первого года. Приехал учиться в Москву, поступил в Московский энергетический институт, все нормально. Вы помните те времена? Денег в общем-то хватало, но в магазинах было совершенно пусто. Прошло две недели, и я подумал, что просто умру с голоду и надо немедленно уезжать обратно. Но заведующий нашей кафедрой предложил мне посмотреть на филиал в Смоленске. Домой, мол, всегда успеешь вернуться. Съезди, говорит, посмотри. Я и подумал, что раз уж так далеко из Индии приехал, почему бы не посмотреть. Смоленск мне понравился с первого взгляда, я решил остаться. Учился, было трудно, но тем не менее окончил вуз. На третьем курсе я уже женился…

— На смолянке?

 — На смолянке… А что касается фармацевтики и лекарств, то это стечение обстоятельств. В середине девяностых в Смоленске практически не было аптек, и даже в тех нескольких, которые работали, лекарств не было вообще. А в Москве у меня были друзья в солидных по тем временам компаниях, которые занимались оптовой торговлей лекарствами, к тому же как-то в беседе ректор Санкт-Петербургской химико-фармацевтической академии тоже предложил попробовать. Открыли первую аптеку, начинали с самых простейших препаратов уровня цитрамона. Но по тем временам хоть что-то. Ожиданий, что наше занятие развернется в серьезный бизнес, не было. Я ведь еще учился в институте. Потом еще пару аптек открыли. Брали лекарства напрямую у производителей, поэтому цены в наших аптеках изначально были настолько низкими, что люди просто не верили, что такое может быть. Потом еще несколько аптек, и закрутилось… С увеличением числа аптек неизбежно встал вопрос закупок. Промониторили Смоленск, и оказалось, что на тот момент только одна компания занималась оптовой торговлей в нашей сфере. И были там такие очереди, что если заявку делаешь, например, в понедельник, то лекарства привозили только на следующей неделе. Эта ситуация привела к очередному циклу развития нашей компании. Задумались, неужели проблема не решаема? Ведь совсем недалеко от нашего города, в Москве, все было. Так мы организовали оптовую организацию, и возникла «Индустрия здоровья».

— Насколько ваша жизнь осложнилась с входом в систему лекарственного обеспечения льготников, вы же единственная сеть, сейчас занимающаяся этим вопросом?

 — Для понимания ситуации начнем с того, что мы всего лишь звено в цепи обеспечения лекарствами льготных категорий смолян. Мы только операторы данной системы, в которую включены очень многие структуры. Закупками занимается областной департамент по здравоохранению, первый начальный приход лекарств происходит через Центр контроля качества, потом они поступают к нам на склад и оттуда распространяются по сетям. К распространению мы на договорной основе привлекли около двадцати разных компаний.

— Подождите, я правильно понимаю, что вы свои возможные доходы поделили с кем-то другим?

 — Да, с двумя десятками компаний. В Вязьме, скажем, это одна компания, в Ельне — другая, в Смоленске три компании занимаются этим вопросом. И так по всей Смоленской области.

-То есть в каждом районе вы нашли своего оператора?

 — Да, тех, кто давно и успешно этим занимается, кто знает население района. Мы полностью взяли на себя всю логистику и программное обеспечение, чтобы иметь единую информационную базу. Работает единая горячая линия, на нашем сайте можно посмотреть наличие нужных препаратов в каждой точке по всей области. Все доступно и прозрачно. Но в любом случае, поймите, ответственность перед заказчиком несем мы.

— Но узкие места остались?

 — Когда возникла система дополнительного лекарственного обеспечения, ее работу отлаживали три года. Мы занимаемся этим вопросом пока только четыре месяца и скажу, что делаем максимально возможное. Трудности были. Поначалу вообще не было лекарств. Сейчас департамент по здравоохранению очень активно занимается их закупкой, и как только произойдет насыщение лекарствами, проблем не будет.

В обслуживании проблем нет. Ситуации, когда человек не нашел препаратов в одной аптеке и начинает бегать по городу, искать, можно предотвратить, заранее узнав, в какой точке нужные лекарства присутствуют. Вспомните, когда система лопнула, то люди с мая—июня прошлого года остались без лекарств, с десятками рецептов на руках. Нашу компанию изначально попросили раздать лекарства по списку остронуждающихся. Две тысячи восемьсот человек, хорошо помню. Наша задача была выдать эти лекарства. Вместо этого количества народа к нам пришли десять тысяч человек. Естественно, возникли очереди. Мы в тот период в день обслуживали семьсот человек, это немыслимо для одной аптеки.

 — При десятичасовом рабочем дне получается меньше минуты на человека…

 — Так и было. В аптеке днем только выдавали лекарства, а потом всю ночь сотрудники вводили данные рецептов в компьютерную базу. По-другому нельзя было. И до сих пор по старой памяти многие обращаются в аптеку «на Кирова 38», хотя сегодня в городе развернуто около десятка аптек, где можно получить соответствующие лекарства. Этого уже достаточно, но мы продолжаем искать партнеров, которые работают в Смоленске, имеют разветвленные сети, и количество точек обеспечения будет увеличиваться.

— Каково ваше отношение к производственным аптекам? По этому вопросу тоже существуют различные точки зрения. Нужны ли производственные аптеки в принципе?

 — Думаю, одна-две аптеки нужны. Если есть спрос, а он есть, мы должны идти навстречу. Люди привыкли к определенным лекарствам — бабушка пользовалась, мама пользовалась, и мы пользуемся. Все равно кто-то будет ходить и где-то искать этот состав. Не будут его делать аптеки, люди начнут делать дома. Это лучше? Главное, чтобы при всех преобразованиях люди не становились крайними. Одни не хотят, другие не дают, а крайними остаются простые люди, которые не могут найти простейший препарат, «болтушку», как говорят. Мы на этом не зарабатываем ни копейки вообще, можете мне поверить. Есть договоренности с рославльской «Фармацией». К нам приходят рецепты, мы им направляем по электронной почте для скорости (логистика ведь наша все равно работает), машины идут, товар возят. В Рославле готовят лекарства, передают нам в термоконтейнерах, мы привозим и отдаем заказчикам. Прибыли никакой ни мы, ни рославльская «Фармация» не имеем.