Фёдор Конь может «спать спокойно»

Так сложилось, что последние несколько лет я живу в историческом «сердце» Смоленска — вблизи Офицерской слободы, на Кронштадтском переулке. И каждый день я наблюдаю, как солнце играет в прятки за крепостной стеной — то проваливается в десятом часу за Долгочевскую башню, то выныривает оттуда и ещё полчаса лениво тянется лучами сквозь её бойницы.

Каждый день я иду в центр через Никольские ворота, а обратный путь срезаю через Парк пионеров, откуда в след мне машет Маховая башня. Если посмотреть на меня сверху, то может показаться, что стена (будто пунктир из–под красного маркера) дублирует если не весь, то точно большую часть моего пути.

Но (сделайте удивлённый вид) первоначально целью воздвижения Смоленской крепости были вовсе не мои встречи с рассветом и пешие прогулки после работы. Крепостная стена — объект оборонительный, «каменное кольцо» Смоленска, которое не раз ограждало его (часто и всю страну) от посягательств враждебно настроенных соседей. Именно смоляне, выдержавшие почти 20 месяцев осады в крепости во время русско–польской войны, стали примером для восстания ополчения под руководством Минина и Пожарского. Неудивительно, что своей боевой славой Смоленск обязан, прежде всего, крепостной стене.

Смоленская крепостная стена — младшая из рукотворной «семьи» Фёдора Коня. Создавая её, зодчий вдохновлялся Московским Кремлём, а также кремлями Тулы, Нижнего Новгорода и Коломны. Не обошлось без новаторства — было решено добавить стене третий ярус и увеличить число башен — на выходе их получилось 38. Пройдя сквозь время и войны, уцелели лишь 17 из них.

В том числе и самая знаменитая среди смолян — Громовая башня.

— Давай встретимся где–нибудь в центре?

— Да, на Громовой, нормально? — башня была и остаётся неизменным местом встречи жителей и гостей Смоленска.

Что говорить, она была любимицей и самого Фёдора Коня. Поэтому памятник зодчему сегодня находится в непосредственной близи башни. Занятно: он будто наблюдает за ходом работ, которые развернули на объекте культурного наследия. Правда, разобрать, как проходят реставрация, сложно — всё затянуто строительной сеткой из соображений безопасности.

Но любопытство не порок, а… Нет, просто: любопытство не порок. Поэтому я вместе с другими журналистами Смоленска «проникла» (всё законно!) за «Вход запрещён», чтобы своими глазами увидеть, что происходит на Громовой сейчас.

Строительными лесами обтянута вся прилегающая к Громовой башне территория — здесь расположился «строительный лагерь» — зона отдыха рабочих, склад инвентаря. Пока разглядываю всё вокруг, меня одёргивает директор музея «Смоленская крепость» Сергей Пиляк — сегодня он сопровождает нашу группу.

— Так, сначала про безопасность, потом остальное. Вот каски, — отдаёт приказ «командир».

Как назло сегодня я соорудила на голове высокий хвост — он никак не вяжется с головным убором. С недоумением смотрю по сторонам и натыкаюсь на улыбку «командира». Да, Кать, ситуация… Натягиваю каску под протяжные возгласы всей строительной бригады. Вроде, держится. Живём!

Зона проведения реставрационных работ — место повышенной опасности. Требования к соблюдению правил на объекте высокие, не стоит ими пренебрегать. Внимательно слушаем инструктаж, а затем расписываемся в журналах безопасности. Путь открыт — по деревянным настилам и лестницам пробираемся на третий ярус башни: глава отдела заказчика (АУИПИК) Владимир Марчев объясняет, что там группе будет удобно расположиться.

АУИПИК, или Агентство по управлению и использованию памятников истории и культуры продолжило реставрацию данного объекта культурного наследия в 2021 году. О возобновлении работ объявил губернатор Алексей Островский, отметив, что Агентством также был заключён госконтракт на восстановление Кастаревской башни, Бублейки, Волкова, Донца и Копытенской. 1 июня глава региона заявил о намерении проработать вопрос выделения дополнительных федеральных средств для реставрации крепостной стены.

Что касается Громовой башни, то большую часть уже проведённых работ обывателю увидеть не удастся. Дело в том, что они затронули «ядро» объекта — то, что позволяет оставаться ему устойчивым. В частности, в полном объёме выполнены работы по усилению фундамента и инъектированию стен, убраны пустоты и щели в кирпичной кладке. Для наилучшего контакта по всему периметру башни смонтирован специальный армокаркас и установлены 63 сваи — каждая длиной в девять метров.

Но если вам кажется, что самое сложное позади, то вы ошибаетесь! Трудности «поджидали» реставраторов снаружи — восстановление кладки и облицовка башни оказались самыми трудоёмкими процессами. Хотя, что может быть проще: вытащил неугодный кирпич, заменил его — делов–то! Однако эксперты АУПИК моё мнение не разделили.

Реставрация Громовой башни проходит далеко не в первый раз. Но ранее работы велись не совсем корректно. Например, для восстановления кладки использовали не большемерный кирпич, а вместо известкового раствора — цементный. Для устранения всех недочётов требуется ювелирная точность и кропотливость. Тщательная проработка каждого «всплывающего» секрета башни отбирает много времени, что, конечно, сказывается на общей продолжительности ремонта.

Предваряя вопросы читателей, напомню, что и цвет внешней облицовки может быть связан с методом восстановления кладки — например, если лицевая поверхность кирпича утрачена менее чем на 30 % реставрация кладки осуществляется методом многослойной докомпановки кирпича специальными реставрационными составами. Специальными составами сглаживаются основные повреждения (в основном это касается тех частей, которые по объективным причинам — читай выше — заменить нельзя), а затем наносится докомпановочный состав.

За время реставрации Громовой башни специалисты произвели докомпановку порядка 25 000 кирпичей и вычинку более 40 квадратных метров кирпичной кладки.

Также успели заменить тесовой шатёр — это кровля объекта — и покрытие боевого хода башни. На новый тёс нанесли огнебиозащитный состав и покрыли тёс тонировкой. По одной из версий название башни связано с тем, что в неё нередко попадала молния во время грозы. Теперь Громовой пожар от разряда не страшен.

Несмотря на трудности, с которыми специалистам пришлось столкнуться во время реставрации, работы планируют закончить ко Дню города — 25 сентября.

Экскурсия закончилась. Отдираю каску от волос (снова под протяжные возгласы строительной команды) и выглядываю за строительную сетку. Сидит Фёдор Конь. Задумчиво смотрит в сторону Громовой башни — подойду, скажу ему, чтобы не волновался. Будет стоять, родная, ещё не один век.