Смоленск и великие

А Смоленск — это где?

В начале этого года в столице Урала Екатеринбурге проходила одна из множества ежегодных туристических выставок. В один из дней к стенду Смоленской области подошла группа посетителей и после довольно длительного визуального ознакомления ошеломила наших земляков чудовищным, с моей точки зрения, вопросом: «А Смоленск — это где?..» И тут же, не дожидаясь ответа, суровые уральские мужчины стали спорить: Смоленск — это все–таки Белоруссия или Украина?! Смоляне поначалу посчитали все это действо не совсем удачным розыгрышем, но, видя, что страсти накаляются, заверили спорящих, что Смоленск — это исконно русский, российский город. И тут уже пришла пора изумляться уральцам…

Немножко смешная история, немножко грустная. И ладно бы молодежь была, «жертвы», так сказать, современной российской системы образования. Так нет! Люди вполне зрелые, советской еще закалки.

К тому, что о существовании на земле такого города, как Смоленск, в Европе (не говоря уже об Америке) знают совсем немногие, мы давно привыкли. Разве что в Польше о нашем городе наслышан практически каждый. Но этот факт является следствием не самых радужных отношений между нашими странами на протяжении последних 400–500 лет, а также известных трагических событий века XX. А вот подобная безграмотность россиян, действительно обескураживает. И в укор такому безобразию мы решили немного окунуться вглубь веков и вспомнить, знали ли что–нибудь о Смоленске не простые смертные, а самые что ни на есть управители земли русской. Да и не только русской. И вообще — какую роль играл наш город в их жизни? Картина, скажу я вам, получилась весьма любопытной…

«Град велик и мног людьми»

В отличие от некоторой части современных жителей России, практически все древнерусские правители прекрасно знали, где находится Смоленск. Так, несомненно, знал о нашем городе сам Рюрик. Ведь это его высокопоставленные дружинники Аскольд и Дир не решились захватить город на Днепре, мотивируя это тем, что «град велик и мног людьми». И именно это событие дало хронологический повод считать годом основания Смоленска 863 год.

К слову, в эти же годы эта же самая дружина без особых проблем «взяла» Киев и посадила княжить в нем Аскольда. А еще через пару лет суровые северяне пошли еще дальше — предприняли первый поход на Царьград, который едва не завершился взятием «второго Рима»…

Гораздо более решительным в отношении Смоленска оказался опекун малолетнего сына Рюрика (князя Игоря) Олег. Тот самый Вещий Олег, трагическую смерть которого от укуса змеи воспел Александр Сергеевич Пушкин.

В 882 году Олег взял Смоленск и посадил на княжение своих приближенных. Отправившись затем к Киеву, Олег, прибегнув к помощи характерных для того времени обмана и коварства, умертвил Аскольда и Дира и стал княжить в главном городе Древней Руси. А вскоре (в 907 году) и Константинополь не устоял перед мощью и натиском его войска. «…победой прославлено имя твое; твой щит на вратах Цареграда…» Кстати, многие историки считают, что главным результатом этого похода стал торговый договор о беспошлинной торговле Руси в Византии. Чем не Таможенный Союз?! Правда, средства его создания были несколько суровее, чем в XXI веке…

Рюриковичи

Шли годы, десятилетия, века. Смоленск, меж тем, не переставал играть важную роль в судьбах прямых потомков Рюрика и Древней Руси в целом.

Следующее имя, которое мы упомянем в нашем повествовании, известно всем — Владимир Мономах.

Владимир Всеволодович был смоленским князем в самом начале своей «политической» карьеры — в 1073–78 годах. Но его вклад в историю нашего города намного весомее, чем у большинства других правителей. Именно он заложил в 1101 году церковь Успения Пресвятой Богородицы — первое каменное здание Смоленска. Именно он привез на смоленскую землю нашу главную святыню — икону Божией Матери Одигитрии. И даже покинув Смоленск и став впоследствии в 1113 году великим киевским князем, Владимир Мономах по–прежнему уделял огромное внимание Смоленску. В нашем городе попеременно правили его сыновья Мстислав, Святослав, Ярополк и Вячеслав. Да и сам Владимир Мономах наведывался в Смоленск для изучения «несогласий и усмирения».

Далее, на протяжении почти 300 лет у нас правили мономаховичи (или мономашичи) из ветви Ростислава Мстиславича, внука Владимира Мономаха. Кстати, как показывает история, княжение в Смоленске довольно часто можно было рассматривать как своеобразную «учебку» или трамплин на пост Великого князя Киевского — начиная с Владимира Мономаха девять смоленских князей впоследствии княжили в Киеве.

Опустим далее некоторый временной промежуток и вернемся к рассмотрению нашей темы в период нахождения Смоленска под властью Великого княжества Литовского. И здесь мы видим, что большинство русских правителей так или иначе были связаны со смоленской землей.

Так, к примеру, женой великого князя владимирского и московского Василия I Дмитриевича (прапрадеда Ивана Грозного) была дочь Витовта Великого. Того самого Витовта, чье войско в 1404 году взяло Смоленск, на 110 лет включив его в состав великого княжества литовского.

Внук Василия I Иван III, прослывший «собирателем русских земель», в конце XV века сумел отвоевать у литовцев, среди прочих городов, и Вязьму.

В свою очередь, уже его сын — Василий III (отец Ивана Грозного) — благополучно завершил более чем вековую «литовскую» историю нашего города. Он лично возглавил войско, которое летом 1514 года после непродолжительной осады взяло Смоленск. Кстати, случайно или нет, но именно в этом году Василий III в договоре императором Священной Римской империи Максимилианом I впервые в русской истории был назван царем.

Непосредственно с личностью одного из самых известных и противоречивых русских царей Ивана Васильевича Грозного Смоленск не соприкасался (и слава Богу, наверное!) В архивах, правда, существует некая «Повесть о взятии Смоленска Иваном Грозным». Однако ее очевидная хронологическая несуразность не позволяет воспринимать это произведение всерьез.

Тем не менее, при царствовании Ивана IV в 1554 году в Смоленске была построена новая деревянная крепость. Таким образом, совершенно ясно, что укреплению города и этот государь придавал большое значение. Ну и, пускай довольно опосредованно, существует еще одна историческая связь, соединившая Смоленск с именем Ивана Васильевича. На протяжении вот уже двух веков одной из главных святынь Смоленского Свято–Успенского собора является уникальная плащаница «Положение во гроб», которая была выткана в 1561 году в мастерских Ефросиньи Андреевны Старицкой. Той самой жены родного дяди Ивана Грозного Андрея Ивановича Старицкого, чей образ был блестяще воплощен Серафимой Бирман в эпохальной картине Сергея Эйзенштейна…

Следующие два царя были связаны с нашим городом самым непосредственным образом. Сын Грозного Федор Иоаннович (на котором, собственно говоря, и прервалась московская ветвь династии Рюриковичей) своим указом от 1595 года повелел строить в Смоленске каменную крепость. А его шурин Борис Годунов, вступивший на московский престол в феврале 1598 года, лично присутствовал и при закладке Смоленской крепостной стены, и при ее освящении в 1602 году.

Романовы

В XVII веке в истории Смоленска, как и всего русского государства, наступает «романовский период».

Первый русский царь из династии Романовых, Михаил Федорович, был избран на царствование Земским собором в феврале 1613 года. К этому времени Смоленск уже полтора года находился под властью польского короля Сигизмунда III. Не имея до поры до времени достаточных сил для возвращения важнейшего в стратегическом плане города, Михаил Федорович, тем не менее, последовательно проводил политику, направленную на всемерное укрепление государства и центральной власти. В 1617 году был заключен «Столбовский мир» со Швецией, в 1618 году — «Деулинское перемирие» с Речью Посполитой. Постепенно преодолевались тяжелейшие политические и экономические последствия Смутного времени.

Наконец, в 1632 году, воспользовавшись неразберихой периода «бескоролевья» в Речи Посполитой, возникшей после смерти Сигизмунда III, Михаил Федорович предпринял первую попытку вернуть Смоленск. Как известно из истории, русско–польская война за Смоленск 1632–34 гг. по ряду объективных и субъективных причин не принесла успеха российской стороне. Однако первый шаг по возвращению нашего города в «родную вотчину» был сделан. И сделал этот шаг именно Михаил Федорович Романов.

А вот его сын, следующий русский царь Алексей Михайлович, в памятном для всех смолян 1654 году лично возглавил войско, освободившее Смоленск и навеки вернувшее город под крыло матушки–России. Так что и для Алексея Михайловича слово «Смоленск» было отнюдь не пустым звуком!

После смерти Алексея Михайловича на престол взошел его сын Федор III Алексеевич. И, несмотря на то, что царствование его было непродолжительным (он скончался в апреле 1682 года в возрасте 20 лет), и в его судьбе Смоленск немного «наследил»: первой женой юного царя была дочь смоленского дворянина Агафья Грушецкая.

Таким образом, наш город продолжал, так или иначе, быть связанным с судьбами венценосных российских правителей.

Петр I приехал первый…

Отношение следующего русского государя Петра I Алексеевича к Смоленску было совершенно особым. Конечно, и при Петре Великом стратегическое значение города продолжало оставаться ключевым, но любил и благоволил Смоленску государь не только за это.

Именно в Смоленске, в Вознесенском монастыре, по преданию, воспитывалась дочь полковника Кирилла Нарышкина, впоследствии царица и мать Петра Великого, Наталья Кирилловна.

Во время пребывания государя в Смоленске в 1695 г. игуменья монастыря просила Петра о помощи в сооружении новой каменной церкви. Государь собственноручно начертал план для двухэтажной церкви и велел выдать как сумму, так и материал, необходимый для этого.

И в судьбе еще одного смоленского монастыря, Свято–Троицкого, Петр Первый сыграл довольно неожиданную роль. В один из своих приездов в наш город он, как поклонник максимальной оптимизации городских планировок, приказал проложить от Днепра более ровную и пологую улицу, которая и разделила территорию монастыря на две части, как бы отрезав от него колокольню. Так что современному географическому положению улицы Большой Советской мы обязаны именно Петру Алексеевичу.

Во время Северной войны Смоленску была уготована участь стать главным местом военных баталий со шведами при их попытке пойти на Москву. В 1706 году Петр 1 трижды приезжал в Смоленск с целью превратить его в неприступную крепость. Вокруг каменных стен были сооружены дополнительные земляные укрепления. На большой территории устраивались лесные завалы, создавались оборонительные рубежи на берегах реки Сож, притоков Вихры и Городни. Тщательная подготовка к встрече со шведской армией, героизм и мужество русских воинов, активная помощь местного населения обеспечили достижение намеченной цели.

Летом 1708 года у местечек Доброе и Лесная состоялись судьбоносные сражения русских и шведских войск, заставившие армию короля Карла XII отступить к Могилевскому тракту и повернуть на Украину. Угроза нашествия на Москву миновала. И в октябре 1708 года горожане вместе со своим государем устроили великое празднование победы, завершившееся салютом из всех орудий, имеющихся в Смоленске. Еще раз смоляне чествовали Петра через год, после триумфальной победы над шведской армией под Полтавой. И снова город салютовал доблестным героям русской армии.

Следующим после Петра I российским государем, совершавшим длительные поездки по стране, была Екатерина II Великая. Не обошла она своим вниманием и Смоленск. В нашем городе императрица была дважды — в 1780 и 1787 годах. Причем во время первого визита вместе с Екатериной Алексеевной Смоленск посетила еще одна царственная особа — император Священной Римской империи Иосиф II. Венценосцы встретились в Могилеве и 1 июня 1780 года прибыли в Смоленск. Три дня пробыла императрица в Смоленске со своим высоким гостем, и утром 4 июня смоляне проводили ее по тракту в С. Петербург; а Иосиф II тогда же отправился в Москву.

Этому приезду Екатерины Великой в наш город смоляне обязаны тем, что на месте нынешних площади Ленина и городского сада «Блонье» вместо располагавшихся там обывательских хижин и лачуг была разбита и обустроена плац–парадная площадь.

Кстати, в этом же 1780 году по личному указанию императрицы Смоленску вернули его древний герб, изображавший в серебряном поле на золотом лафете чугунную пушку с сидящей на ней райской птицей.

Второй раз Екатерина Великая посетила наш город в январе 1787 года во время своего длительного путешествия в Крым и вновь провела в Смоленске несколько дней (по разным источникам, от трех до шести). Въезд в город состоялся через построенные в бывшей за Днепром земляной крепости местным купечеством и мещанами триумфальные ворота.

Императрица пожаловала городу 4 500 рублей на постройку Богоявленского собора, 200 рублей сиротам общественного призрения. Кроме того приказала отпускать ежегодно Смоленской семинарии дополнительно к жалованию персонала 2 000 рублей.

Последующие российские самодержцы из фамилии Романовых прямо или косвенно тоже не обходили Смоленск своим царственным вниманием.

Император Павел I был в Смоленске один раз: после коронации в Москве он совершил путешествие по западным губерниям и 6 мая 1797 года вместе с наследником Александром побывал в Смоленске. После чего, удовлетворенный порядком и чистотой в городе, повысил в чинах ряд смоленских чиновников.

В огненном 1812 году проездом из Полоцка в Москву 9–10 июля Смоленск посетил император Александр I, встретился со смоленскими дворянами, одобрил и дал разрешение на формирование и вооружение Смоленского дворянского ополчения, которое сыграло заметную роль в Отечественной войне 1812 года. Ополченцы–крестьяне из числа дворовых людей сооружали земляные укрепления, выносили с поля боя раненых и отвозили их в тыл, конвоировали военнопленных французов, охраняли обоз, несли на освобожденной территории полицейскую службу. Кстати, именно после того, как русская армия оставила Смоленск, Александр Павлович принял решение сменить главнокомандующего. Им вместо М.Б. Барклая–де–Толли стал М.И. Кутузов, чей военный гений сыграл решающую роль в конечной безоговорочной победе России в той войне.

17 мая 1816 года Смоленск посетил Великий Князь Николай Павлович, он обратил внимание на бедственное положение разоренного войной города и исходатайствовал у Александра I 85.210 рублей для раздачи двум тысячам разоренных семей горожан; он же запретил разборку и распродажу кирпича Смоленской крепостной стены (по распоряжению губернатора К.И. Аша обывателям продавали кирпич разрушенных французами башен по 10 рублей за тысячу штук), — «кирпич разрушенных башен должен быть употребляем только на ремонт и восстановление стены».

Уже будучи императором, Николай I в январе 1830 года подписал указ, согласно которому смолянам была выдана беспроцентная ссуда в 1 миллион рублей на 15 лет для «постройки обывательских домов и… других зданий и учреждений, которые могут приносить доходы». При помощи этой ссуды всего было «воздвигнуто вновь и исправлено» 32 каменных и 246 деревянных домов. Центральные улицы Смоленска замостили камнем и кирпичным щебнем, а на месте плац–парадной площади губернатор Н.И. Хмельницкий разбил красивый сад, сохранившийся до сегодняшних дней и известный смолянам под названием «Блонье».

Вторично Николай Павлович посетил Смоленск 4 сентября 1832 года, наградил бриллиантовым перстнем губернатора Н.И. Хмельницкого за усердие по благоустройству города и выделил 10 000 рублей на ремонт и отделку Успенского собора, а также указал установить на могиле расстрелянного французами подполковника П.И. Энгельгардта памятник.

Нельзя не вспомнить еще одно событие, связавшее наш город с императором Николаем I, — строительство новой дороги на Москву. Узнав о непомерно высоких расходах на дорожные работы (каждая верста дороги обошлась примерно в 35 тысяч рублей, что было на порядок дороже, чем в среднем по европейской части России), Николай Павлович сказал, что «дешевле обошлось бы вымостить эту дорогу серебряными рублевиками, чем камнем».

В 1837 году Смоленск удостоил своим приездом Великий Князь Александр Николаевич со своим воспитателем поэтом В. А. Жуковским. Он посетил губернскую гимназию, театр. А в 1858 году уже император Александр II снова побывал в Смоленске и заложил первый камень в строительство нового здания гимназии на Королевской улице (в этом здании гимназия располагается и по сей день).

Последний из государей династии Романовых император Николай II приехал в Смоленск 31 августа 1912 года в связи с торжественным юбилеем 100–летия Отечественной войны 1812 года. Со своей семьей (императрица Александра Федоровна, дочери Ольга, Татьяна, Анастасия, Мария и наследник цесаревич Алексей) в сопровождении свиты он посетил Успенский собор, Лопатинский сад, Тенишевский музей, Дворянское собрание, перерезал ленту при открытии «Бульвара 1812 года», где был установлен бюст М. И. Кутузову и возводился «Памятник с орлами».

Высоких гостей приветствовали смоленское дворянство, купеческое, мещанское, еврейское и пожарное общества, учащиеся смоленских учебных заведений, духовенство. После отъезда императора на имя смоленского губернатора Н.И. Суковкина пришла телеграмма за подписью министра Императорского двора барона Фредерикса: «Государю Императору благоугодно было всемилостивейше пожаловать на беднейшее население Смоленска 5000 рублей, каковая сумма будет переведена на Ваше имя».

Смоленск — это Россия. А Россия — это Смоленск

Завершая наше повествование, вспомним, что Смоленск оставил свой след в жизни и судьбе многих виднейших правителей Европы. Витовт Великий и Сигизмунд III, Иосиф II и Наполеон Бонапарт…

В воспоминаниях французского императора рассказ о непробиваемых стенах Смоленска занимает целую страницу. От описания прекрасного вида города Наполеон обращается к бессмысленным попыткам захватить его: «Я употребил весь артиллерийский резерв для пробития бреши в куртине, но тщетно — ядра наши застревали в неимоверно толстых стенах, не производя никакого действия. Только одним способом можно было сделать пролом: направить весь наш огонь против двух круглых башен, но разница в толщине стен была нам неизвестна».

Руководители советского и постсоветского периодов истории нашей страны тоже знали о Смоленске не понаслышке. Здесь бывали Ленин и Сталин. Неоднократно посещал наш город Владимир Путин.

Так что будем считать вопрос неизвестных нам уральцев либо не очень удачной шуткой, либо досадной оплошностью. «Через Смоленск я узнал жизнь России», — сказал Патриарх Московский и Всея Руси Кирилл. Вот и весь ответ.

Редакция благодарит визит-центр «Смоленский терем» за помощь в подготовке материала