Битвы современности: Смоленск избавляется от идеологического мусора, искажающего историю

5 декабря в Смоленске на Валутиной горе прошли памятные мероприятия, посвящённые осаде 1632–1634 годов. Инициатива, организованная местным отделением Российского военно–исторического общества, краеведами и общественниками, напомнила о воинской доблести наших защитников и о трагических страницах в истории нашего любимого города.

Участники возложили цветы к памятнику героям русско–польской войны, после чего в пространстве «Эпицентр» развернулись дискуссии о судьбоносных для Смоленска событиях.

Мероприятие заставило присутствующих не только вспомнить о том, как город пережил польскую оккупацию и отстоял свою историю, но также задуматься о новых вызовах — современных идеологических битвах, связанных с искажением исторической памяти.

Забыть нельзя!

Историки акцентировали внимание на тяжелом периоде польско–литовского господства (1611–1654 гг.), последовавшем после взятия Смоленска войсками Сигизмунда III. Этот период был отмечен не просто иноземным управлением, а системным давлением на православное большинство.

Закрывались и передавались католическим орденам православные монастыри, в том числе один из духовных центров — Смоленский Авраамиев монастырь. Город, и без того истощенный долгой обороной 1609–1611 годов, стремительно терял коренное население: многие погибли в ходе боев, эпидемий и репрессий, другие бежали. К моменту осады войском воеводы Михаила Шеина в 1632 году Смоленск представлял собой опустевший, разоренный город с резко сократившимся числом
жителей.

Возвращение

Та попытка воеводы Шеина хоть и оказалась неудачной, однако стала предвестником освобождения. Уже в 1654 году в результате блестяще проведенной военной операции русской армии Смоленск был возращен в состав Русского государства.

Важнейшим моментом, который подчеркивают историки, стала мирная сдача города и добровольная присяга местной шляхты (в том числе польского происхождения) царю Алексею Михайловичу.

Этот акт позволил избежать новых кровопролитий и положил начало гармоничной интеграции смоленских земель в общегосударственное пространство. Польская знать, оставшаяся в городе, получила права и статус, сравнимый с русским дворянством, что обеспечило долгий период мирного развития.

Новый фронт: битва за историю и память

Как отметили собравшиеся, военное противостояние за Смоленск давно завершилось, но сражение на историческом и идеологическом фронтах неожиданно возобновилось.

В последние годы Польша все активнее продвигает тезис о своих «восточных кресах» (окраинах), в число которых уже привычно включает и смоленские земли. Эта ревизионистская историческая политика не обошла стороной и конкретные памятники.

Ярким примером стал так называемый «польский костёл» в Смоленске (храм Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии). Стоит напомнить, что само слово «костёл» (от латинского «castellum» — укрепление, крепость) исторически означало тип укрепленного здания.

Костёл в Смоленске, построенный в неоготическом стиле в конце XIX века, является ценным образцом архитектуры Смоленщины и памятником федерального значения, отражающим характерное для того периода зодчество.

И вот как раз этот уникальный памятник архитектуры в Смоленске уже многие годы не дает Польше покоя. В период бездумной любви к западу, которая накрыла «дорогих россиян» в лихие 90–е, польская сторона и вовсе заговорила о том, что костел надо им «вернуть». И — не поверите — настаивала на «возвращении» этого смоленского памятника долгие десятилетия. В обмен они обещали отремонтировать костел, чтобы там потом проводить свои службы. К счастью (несмотря на обычай того безумно–бездумного периода безвременья на всех «хотелки» запада говорить «да»), дело до абсурдной «передачи Польше» смоленского костела все–таки не дошло. Но промывка мозгов исторически неправильным названием — «польский костел» до сих пор работает.

Несмотря на положительную инициативу руководства Смоленской области, поддержанную правительством России, по восстановлению костела, в Польше и среди отдельных представителей польского сообщества началась кампания по присвоению ему исключительно «польской» идентичности.

Это происходит вопреки историческим фактам: здание строилось на средства и усилиями жителей Смоленской губернии разных национальностей — русских, белорусов, литовцев, немцев и поляков. Ярлык «польский» закрепился за ним лишь в советских документах XX века по административному недоразумению.

Таким образом, в Смоленске начался новый бой — за объективную историческую память, против политизированных трактовок.

Просто исправить недоразумение

В ходе дискуссии общественники и краеведы предложили закономерное решение для деполитизации вопроса: рассмотреть возможность возвращения костёлу исторически корректного и нейтрального названия — «Смоленский костёл».

«Это подчеркнет его географическую и культурную принадлежность к многонациональной истории Смоленска, а не к интересам одного современного государства», — отметили общественники.

Участники мероприятий озвучили идею о том, что региональным органам власти стоит обратить особое внимание на эту ситуацию и подключиться к всестороннему изучению исторического вопроса о наименовании храма.

Такое взаимодействие общества и власти позволит выработать взвешенное, основанное на документах решение, которое защитит наследие города от современных спекуляций.

На пути к очищению от «мусора»

Сегодня идет полномасштабная идеологическая война против России во всех ее проявлениях и методах практически по всем направлениям (культура, образование, религия, безопасность, СМИ и т.д.) Это долгосрочный процесс, который движется уже не одно десятилетие, и сегодня очень важно «очистить» от западных сакральных идеологических идолов нашу героическую Смоленскую землю.

Сейчас вопрос стоит очень важный — сохранение нашего культурного, генетического русского кода.

И надо понимать, что на пути к очищению нашей истории от идеологического «мусора», который мы долгие годы «не замечали», мы будем постоянно наблюдать, как беснуются «наши западные партнеры».

Стоит нашей стране совершить какое–нибудь действие, направленное на восстановление исторической справедливости (а всевозможных «косяков» нам в наследство и от советских времен безоговорочной «дружбы народов», и от горбачевско–ельцинского «покаяния» осталось пруд пруди), как немедленно со стороны Варшавы девятым валом несутся вопли и проклятия. Все эти многословные тирады можно кратко выразить четырьмя словами: «А нас за что?!»

Вот совсем недавно в Катыни удалили антироссийскую символику в виде барельефов польских крестов Virtuti militari и «Крест Сентябрьской кампании». Заметьте, мы не демонтировали мемориал. Не внесли в него каких–то антипольских «переделов».

Мы просто убрали с русской земли два откровенно враждебных знака. Реакция была незамедлительной. Письма разгневанные польские активисты писали даже министру Лаврову.

А сколько памятников советским солдатам–освободителям было снесено, уничтожено, взорвано, разбито в этой «цивилизованной европейской стране» за последние годы? Около 500! А поставлены были эти памятники в память о почти полумиллионе воинов Красной Армии, погибших при освобождении Польши в 1944–45 годах. Как–то понять, осознать все это нормальный человеческий ум просто не в состоянии.

Зато Польша все время требует от России покаяния. Неважно, за что, но кайтесь! Молите нас, вельможных панов, о прощении. Собственно повод вообще неважен. Каяться требуют за более чем вековую сытую практически самостийную жизнь в составе Российской Империи. За Октябрьскую революцию, давшую Польше независимость и государственность. За 39–й год, когда Красная Армия спасла от физического уничтожения гитлеровцами русскоязычных жителей Западной Белоруссии и Украины. За катынскую трагедию, из которой просто неприкрыто лезут «геббельсовские уши». За социалистический лагерь, когда поляки имели откровенно привилегированную жизнь по сравнения с народами СССР. За гибель польского президента под Смоленском, произошедшую из–за откровенной глупости и надменности польского руководства.

И гневно жалуются во всевозможные инстанции. В Еврокомиссию, в Европарламент, президенту США, в ООН. Прилетели бы инопланетяне, они бы и им пожаловались, что «русские дикари» не желают каяться.

Не сносить, а консолидироваться и пресекать идеологические диверсии

Возвращаясь к озвученной инициативе возвращения костелу названия «Смоленский костел», отметим следующее: не надо искать в ней каких–либо антипольских настроений. Нет. Речь идет лишь об исправлении ошибки, которая стала поводом для регулярных спекуляций со стороны польской стороны.

Впервые официально этот вопрос был поднят в сентябре 2025 года, когда в Смоленске проводился Международный исторический фестиваль «Смоленск — город–щит. 1654 год», посвященный освобождению Смоленска от польско–литовской оккупации войсками царя Алексея Михайловича.

Напомним, тогда в ходе круглого стола заместитель директора по науке Смоленского государственного музея–заповедника, доктор исторических наук Анастасия Тихонова привела неопровержимые архивные доказательства в пользу переименования.

«Я хотела бы обратить особое внимание на то, что вместе с восстановлением здания нам необходимо вернуть и его историческое имя. Жители нашего города часто называют его „польский“, но это наименование не является исконным. Документы Государственного архива Смоленской области однозначно подтверждают, что это всегда был римско–католический костел. Приставка „польский“ — это топоним, появившийся лишь после 1945 года для обозначения здания. Возвращение названия «Смоленский костел» — это вопрос восстановления исторической правды», — подчеркнула Тихонова.

Действительно, упоминания костела как «польского» появляется в таких документах, как, например, письмо начальника управления НКВД по Смоленской области председателю Смоленского облисполкома от 28 марта 1945 года, где Смоленский храм ошибочно назван «бывшим польским костёлом». Так ошибка и закрепилась в названии.

«Идеологическое замыливание, искажение с помощью различных «мирных» методов. Учебники, брошюры, экскурсии — все это идеологическая война за умы и разум. Сейчас вопрос стоит очень важный — сохранение нашего культурного, генетического кода, — заявил руководитель Смоленского отделения РВИО Дмитрий Самохвалов. — Подобные мероприятия — не просто дань прошлому. Это наш вклад в защиту правды сегодня. Они помогают смолянам бережно хранить свою подлинную историю, сопротивляться ее искажениям и передавать следующим поколениям не мифы, а факты. Смоленск был, есть и будет русским городом с богатым, неделимым наследием.

Я не призываю сносить памятники, монументы, глумиться над памятью павших поколений и переписывать историю, как это делают на Западе. Нет. Мы должны юридически грамотно, исторически выверенно наводить порядок в нашем историческом пространстве, которое достаточно долго насаждалось исторической ложью и подлогом. Сегодня необходимо консолидироваться и пресекать, не допускать различных идеологических диверсий, которые нацелены на уничтожение нашего Отечества».

С этими словами трудно не согласиться. Мы не воюем с памятниками и памятью. В Москве по сей день работают Киевский и Рижский, а в Санкт–Петербурге — Финляндский вокзалы. В российской столице есть памятник Папе Римскому Иоанну Павлу II (поляку) и Варшавское шоссе.

В Смоленске никому и в голову не придет переименовывать Киевское шоссе и магазин «Житомир». Да что там говорить! В нашем городе уже много лет самыми популярными сортами черного хлеба являются «Украинский», «Литовский» и «Рижский».

Но на буханке хлеба провокацию не устроишь. А вот на чувствах верующих изощренным политиканам сыграть легче легкого.

Так что пусть костел в Смоленске будет Смоленским костелом. Замечательным памятником–музеем архитектуры и зодчества. Так оно справедливее будет. И спокойнее.