Прогулки с губернатором

Это первое интервью Алексея Островского после его победы на выборах. Первое интервью «на пороге» третьего губернаторского срока. Поэтому изначально я планировала посвятить всю нашу беседу во время прогулки по «Лопатинскому саду» поствыборной ситуации в регионе, обсудить планы и новые политические расклады. Но из–за непредвиденного переноса даты нашей встречи (по объективным причинам) прошел месяц, и за этот месяц на первый план все–таки вышла тема второй волны коронавируса. Поэтому начался наш разговор с этой «горячей» темы.

— Алексей Владимирович, вторая волна пандемии, которая нас накрывает, оказалась более суровой, нежели первая? То, что нынешняя ситуация жестче, это лишь субъективное ощущение, или объективная реальность?

— Те оценки, которые звучат на совещаниях от руководителя оперативного штаба по борьбе с коронавирусной инфекцией Татьяны Алексеевны Голиковой, руководителя рабочей группы Госсовета Сергея Семеновича Собянина, главы Роспотребнадзора, министра здравоохранения и иных ответственных лиц, к сожалению, оптимизма не внушают. Да и статистика по новым заражениям и летальным исходам, которую мы отслеживаем в ежедневном режиме, также свидетельствует о том, что так называемая «вторая волна» сложнее первой. Я очень рассчитываю, что те решения, которые принимаются на уровне правительства, на уровне рабочей группы Государственного Совета, будут способствовать тому, что ситуация с распространением коронавирусной инфекции постепенно начнет «уходить» на второй план текущей повестки работы органов федеральной и региональной власти. Потому что в настоящее время значительное количество рабочего времени, а также федеральных и региональных денег, в первую очередь, идет на борьбу с пандемией. Ни в коем случае не хочу перекладывать ответственность за эпидемиологическую ситуацию на наших граждан, но не могу в очередной раз не заострить внимание на вопросе социальной ответственности каждого из нас. Большое сожаление и тревогу вызывает тот факт, что далеко не все смоляне пользуются средствами индивидуальной защиты. Количество тех, кто носит маски в транспорте и иных общественных местах без дополнительных напоминаний и требований, крайне незначительно. Я понимаю, что люди устали — они хотят свободно дышать, свободно гулять и общаться друг с другом без каких–либо ограничений, но то, что они сами не носят маски, тем самым повышая эпидемический порог заболеваемости, прямо противоречит их устремлениям и ожиданиям. Думаю, Вы знаете, что в Москве и Подмосковье вновь ввели обязательное ношение масок и самоизоляцию для лиц старше 65 лет. Мы пока на эти меры не идем.

— Почему?

— Во–первых, прокуратура нас уже предупредила, что обязывать людей находиться дома (и не важно, что эта возрастная категория находится в зоне риска) мы не имеем полномочий, поскольку это противоречит их конституционным правам. И жалобы такие уже есть. Поэтому мы балансируем между тем, что НУЖНО делать, исходя из соображений здравого смысла, и тем, что МОЖНО делать с учетом соблюдения требований и норм действующего законодательства.

— Но хотя бы носить маски в общественных местах обязать можно! Если раньше не было морального права это делать, поскольку это было дефицитом, то теперь они абсолютно доступны и вполне можно предусмотреть суровые меры административной ответственности за пренебрежительное отношение к здоровью и жизни окружающих. Драконовские штрафы, например, предусмотреть (провести закон через региональный парламент). А то «доброта» такая (мол, людям и так тяжело жить, не нужно «давить») боком может выйти.

— Мы ни в коем случае, Светлана, не хотим «выглядеть добрыми», мы хотим защитить людей, но все должно быть в рамках правового поля. Думаю, уже на следующей неделе у нас будет четкое юридическое понимание того, что мы можем делать, имея в виду адекватные и законные меры административной ответственности за нарушение масочного режима, а что прямо противоречит существующим нормативным документам.

— О том, что ковид–ситуация сейчас более тревожная, нежели была в мае, можно судить и по оперативному перепрофилированию некоторых лечебных учреждений региона в госпитали для лечения коронавирусных больных (при том, что в мае коечного фонда хватало, и даже был избыток), по критической ситуации с нехваткой «скорых», в связи с чем люди вынуждены ждать приезда «скорой помощи» часами (были случаи и по 6 часов ждали). В новостях обещаниями Владимира Путина «оказать помощь регионам» нас пытаются успокоить, но какую помощь они (федералы) могут нам (регионам) оказать в ситуации, когда сейчас вот остро не хватает «скорых», не хватает врачей, не хватает коечного фонда? Вас как главу региона эти обещания о «помощи» не «напрягают»?

— Никогда не подвергал сомнению слова президента. Если президент какие–то вещи озвучивает, значит, это точно будет выполнено. Буквально сегодня я принимал участие в заседании рабочей группы Госсовета под председательством Сергея Семеновича Собянина, в ходе которого и Сергей Семенович, и министр здравоохранения Михаил Альбертович Мурашко подтвердили, что те деньги, о которых говорил президент (10 миллиардов рублей), будут направлены в регионы. Другое дело, что пока нет четких рекомендаций, на какие цели эти деньги можно расходовать.

Что касается дефицита «скорых» в стране и на Смоленщине в частности — сегодня на совещании как раз обсуждался и этот вопрос. Ситуация чрезвычайно напряженная не только в регионах, она везде такая, в том числе, и в Москве. Выступая на заседании, министр здравоохранения предложил использовать для доставки больных в госпитали автомобили такси. Хотя эта рекомендация тоже вызывает вопросы. Поскольку не очень понятно, как таксисту, который, в отличие от медиков, не защищен никакими средствами индивидуальной защиты, перевозить больного, зараженного коронавирусной инфекцией… Мы впервые столкнулись с настолько масштабной катастрофой, поэтому меры реагирования приходится вырабатывать по ходу возникновения проблем. Как следствие, они не всегда детально продуманы и, к сожалению, не всегда есть время, чтобы учесть все нюансы. Но это объективная реальность, в которой мы всемерно стараемся противостоять коронавирусной инфекции, делая все от нас зависящее. А то, что в нашей стране и в Смоленской области, в частности, имеют место быть ситуации, когда люди вынуждены ждать приезда «скорой помощи» по шесть часов, это, конечно, ненормально и требует выработки срочных мер.

В ближайшее время я буду проводить совещание по развитию службы санитарной авиации, которая появилась в нашей области летом нынешнего года. И мы этим направлением уже активно занимаемся. Данная работа в определенной степени как раз ориентирована, в том числе, на решение проблемы доступности оказания скорой медицинской помощи.

— Но санитарная авиация — это в основном для оказания скорой помощи в районах области, в областном центре вряд ли санитарная авиация компенсирует нехватку «скорых» — слишком дорого.

— Светлана, когда мы говорим о том, что «это дорого», надо понимать, что речь идет о человеческой жизни, поэтому здесь финансовые расчеты неуместны. Но, в целом, я с Вами абсолютно согласен. То, что люди вынуждены по несколько часов ожидать «скорую», это очень нехорошая история. Но мы работаем в рамках тех возможностей, которые имеем. И, конечно, пытаемся их расширять, ищем любые возможности, чтобы своевременно отвечать на те вызовы, с которыми сталкиваемся в этот крайне непростой период.

— А госпиталь Минобороны? Когда мы наблюдали, насколько быстро его возводили, «душа пела» — как ловко и быстро работают наши военные. Этот госпиталь функционирует?

— Он функционирует. Но только для нужд военнослужащих. Я обратился к министру обороны с просьбой рассмотреть вопрос о том, чтобы в какой–то части коечного фонда данный госпиталь мог бы работать и для гражданского населения. Жду ответной реакции министра. [27 ноября госпиталь начал принимать гражданских пациентов с коронавирусом — ред.]

— Алексей Владимирович, уже почти два месяца один из важнейших (если такое определение уместно) департаментов по здравоохранению находится в «обезглавленном» состоянии. Когда там появится руководитель?

— Когда подберем кандидатуру, которая будет соответствовать требованиям, необходимым для занятия столь ответственной должности. Среди действующих чиновников департамента мы такой кандидатуры, к сожалению, не видим.

— То есть, «беспросветка» полная? Или все же есть какие–то наметки?

— Чтобы исключить возможные коррупционные связи, рассматриваем сейчас кандидатов не из Смоленской области, которые не аффилированы с местными медицинскими структурами.

— Правильно ли я понимаю, что нынешняя смена начальника департамента обусловлена как раз этой темой?

— Ко всем бывшим начальникам данного департамента были вопросы в части эффективности проведения тендеров и аукционов, закупочных процедур и, в целом, по финансовой составляющей работы. Здесь огромная расходная часть, как и в департаменте по транспорту и дорожному хозяйству. Поэтому к таким структурным подразделениям всегда приковано внимание надзирающих органов (оно обосновано, и я понимаю, по какой причине), а также мое внимание и внимание моих заместителей, курирующих эти департаменты. Там, где «крутятся» очень большие деньги, всегда есть возможности для коррупционных схем. Поэтому здесь надо очень внимательно смотреть и оценивать все предлагаемые кандидатуры.

— Уже длительное время в поликлинике №6 нет главного врача. С чем связана заминка?

— По этой поликлинике ситуация такая: там появится медицинский центр. Туда придет инвестор, достроит дополнительные площади, в том числе, проведет ремонт и переоснащение самой поликлиники. Это, безусловно, улучшит качество обслуживания тех смолян, которые территориально к ней относятся. Как только будет окончательно проработана вся конструкция медицинского центра, под этот функционал определим кандидатуру главного врача.

— Еще один кадровый вопрос не могу не задать. После ухода с должности Евгения Ивановича Каманина место главного врача Смоленской областной клинической больницы остается вакантным.

— Сейчас находимся в крайне сложном поиске достойной кандидатуры, которая сможет соответствовать требованиям, предъявляемым для занятия столь ответственной должности. Это ключевое медицинское учреждение региона, и очень важно не ошибиться в выборе руководителя, который сменит глубоко уважаемого мною Евгения Ивановича Каманина. Евгений Иванович очень многое сделал не только для областной больницы, но и для здравоохранения региона в целом. Именно поэтому я в свое время представил его на рассмотрение Смоленской областной Думы в качестве кандидата на звание Почетного гражданина Смоленской области, и депутаты поддержали мое решение. Сегодня Евгений Иванович, сохраняя работу на кафедре медицинского университета, является также моим внештатным советником по вопросам здравоохранения.

[Подходим к памятнику губернатору Лопатину.]

— Алексей Владимирович, насколько помню, это же с Вашей подачи появился этот памятник?

— Да. И этот памятник, и бюст Ивана Ефимовича Клименко. Считаю большим упущением со стороны прежних руководителей региона, что никто не посчитал необходимым увековечить память столь значимых для Смоленщины фигур, людей, которые внесли колоссальный вклад в ее развитие. С большим почтением к их заслугам сделал это.

— И на самом деле, низкий Вам поклон за это! Я думаю, тысячи смолян, приходя гулять в этот парк, теперь каждый раз поминают добрым словом Александра Григорьевича за этот чудесный уголок в центре города, и говорят ему: «Спасибо!»

— Соглашусь с Вами. Этот парк — одно из моих любимейших мест в Смоленске, с какой–то особой энергетикой. Очень люблю здесь гулять в свободное время. Правда, этого свободного времени практически нет, но как только минутка появляется, с удовольствием иду в «Лопатинский сад». Спасибо Александру Григорьевичу!

— А я сейчас вот о чем подумала… Не хотела вовсе сравнивать Вас с Лопатиным, дабы не подумали, что пытаюсь польстить — вот, нет. Но ведь у Вас в активе тоже есть создание парка в Смоленске — это «Соловьиная роща». Я думаю, что даже записные критики не станут оспаривать, что появление этого замечательного парка, прежде всего, Ваша заслуга. И, быть может, и сейчас кто–то, прогуливаясь по «Соловьиной Роще», поминает Вас добрым словом и говорит: «Спасибо Островскому!». Реализация этого проекта, на мой взгляд, это же — «круть крутейшая». Островский уже будет «служить на государевой службе» где–то еще, а здесь останется чудесный парк. Второй в городе… Вопрос такой: а за что еще смоляне так же проникновенно могут сказать Вам спасибо?

— Я действительно (может, это нескромно звучит, но говорю как есть) горжусь тем, что при моем непосредственном участии создан этот парк, и при этом на его строительство из бюджета не потрачено ни единого рубля. Достаточно часто бываю там с женой, с дочерьми, и вижу радость и удовольствие на лицах людей от того, что они там гуляют, играют, занимаются спортом. Это, действительно, дорогого стоит! Что еще?.. За эти восемь с половиной лет нашей администрацией многое сделано для смолян, для развития региона. Другой вопрос, что все это пока, к сожалению, не меняет качественно картинку жизни для жителей Смоленщины, когда они выходят на улицу, идут на работу в своих населенных пунктах. Но чтобы изменить качество жизни людей, в регион нужно вложить колоссальные деньги — прежде всего, открывая новые социальные учреждения, вместо тех, что остались еще с советских времен и уже тотально приходят в неудовлетворительное состояние. В первую очередь, это детские садики, школы, поликлиники, районные больницы. За годы работы нашей администрации на Смоленщину привлечено более трехсот миллиардов рублей внебюджетных инвестиций. Созданы десятки новых крупных предприятий, тысячи новых рабочих мест…

— Алексей Владимирович, но вот за цифры люди точно не готовы благодарить. Цифры — категория эфемерная.

— Абсолютно с Вами согласен. Но я никогда не забуду, как во время моего визита на новую ферму «Мираторга» в Рославльском районе одна из женщин, работающих там, подошла ко мне и сказала: «Алексей Владимирович, большое Вам спасибо за то, что Вы здесь открыли эту ферму. Мы с мужем живем в деревне в километре отсюда, здесь родились. Но когда негде стало работать, вынуждены были уехать. Сейчас появилась эта ферма, мы смогли вернуться, у нас хорошая работа, хорошая зарплата и «где родились, там и сгодились». Спасибо Вам!». И вот, когда слышишь такие слова, это очень трогает и мотивирует… Ради таких результатов и работаешь. Это частные истории, но их немало, и они мне очень дороги…

Опять же, наверное, нескромно об этом говорить, но то, что Смоленск получил право на строительство современного перинатального центра в рамках федерального проекта — это лично мой вклад. Благодаря моему обращению к руководству страны и в результате моей настойчивости он появился в планах и был построен. Опять же, когда я посещал после открытия этот перинатальный центр, зашел в палату, а там роженица расплакалась, рассказывая, что, если бы этот перинатальный центр не был у нас открыт, ребеночек, которого она родила, просто не выжил бы. А сколько таких детишек уже появились на свет и растут на радость родителям… И это тоже очень дорогого стоит. Понимаете, я не ищу слов благодарности со стороны смолян, но когда результаты своей работы видишь, видишь реакцию людей, понимаешь, что все не зря. Ради этого я работаю.

[Мимо проходит группа прогуливающихся женщин: «С избранием вас, Алексей Владимирович!» — «Большое спасибо вам за добрые слова!»]

— Ну вот нас и вывели на тему, которая изначально планировалась как центральная в этом интервью…

— Светлана, только давайте прибавим шаг, через 25 минут я должен быть в своем рабочем кабинете, у меня совещание с полномочным представителем Президента в Центральном федеральном округе и секретарем Совета безопасности.

[«Ускоряемся» и сворачиваем на «Мостик вздохов».]

— Как настроение у Вас после выборов?

— Настроение рабочее. Как и все 8,5 лет. В том, что выиграю выборы, не сомневался. И это не самонадеянность. Это результат той ответной реакции людей на мою работу, которую я вижу все эти годы. Интенсивность своей работы снижать не собираюсь, очень много проектов и задумок нужно завершить, а еще многое — начать и завершить. Планов много.

— В чем было отличие нынешней избирательной кампании от предыдущей? Или она не отличалась от кампании в 2015 году?

— Эти кампании, безусловно, различались. Двумя факторами. Первое: при всем том позитивном отношении, которое я вижу со стороны жителей региона, есть объективная «усталость» людей от того руководителя, который на протяжении многих лет постоянно присутствует в информационном поле. И второй фактор — ограничительные мероприятия, связанные с пандемией, которые смолянам хорошее настроение явно не создавали. Эти два фактора, безусловно, оказали влияние на уровень поддержки, и я изначально понимал, что он будет ниже, чем был в 2015 году, но понимал также, что все равно выиграю эти выборы в первом туре. Я очень благодарен смолянам за ту поддержку, которую получил от них, за то доверие, которое они мне оказали. И оставшиеся пять лет буду всемерно стараться его оправдать.

— То есть, Вы удовлетворены цифрой 56%?

— Да. Это абсолютно честная цифра, без малейших фальсификаций, без какого–либо влияния на свободное волеизъявление людей. И я считаю, что после восьми с половиной лет работы в тяжелейшем (с точки зрения социально–экономического положения дел) регионе это очень достойный уровень поддержки со стороны смолян.

— Сейчас вспоминаю одно из наших интервью, в котором Вы заявили, что в Смоленске «всерьез и надолго», что и в 2020–м примете участие в выборах губернатора. Но вот тогда все у нас было распланировано вплоть до выборов 2020–го. Вот они прошли. А что дальше будет, Алексей Владимирович? Каким Вы видите свое будущее после нынешнего губернаторского срока? СлабО — еще один губернаторский срок?

— Еще одного губернаторского срока после нынешнего уже не получится, действующее законодательство не позволяет. Поэтому ближайшие пять лет — это завершающий период моих полномочий в качестве губернатора Смоленской области. Что касается моего будущего, я могу его видеть каким угодно, но, как говорится, пути Господни неисповедимы. Хотя, я считаю, что мы вольны в том или ином виде менять тот путь, который был изначально нам предначертан.

Когда я закончу работать главой Смоленской области, мне исполнится 49 лет. Для продолжения карьеры — это оптимальный возраст и я еще смогу много сделать полезного для страны и людей, с учетом имеющихся опыта и знаний. Но считаю некорректным и неправильным рассуждать сейчас на эту тему. Как я уже говорил, за ближайшие пять лет мне необходимо очень многое сделать для улучшения качества жизни смолян. Чтобы своей работой и ее результатами показать людям, что они не зря поверили в меня, трижды доверив право руководить регионом. А также показать руководству страны, сколько всего полезного и нужного сделано за эти годы в регионе при моем руководстве.

— Алексей Владимирович, времени у меня остается только на то, чтобы напомнить, что, когда в далеком 2014 году Вы сказали, что пойдете на выборы не только в 2015 году, но и в 2020–м, мало кто поверил, что Вы это сможете реализовать. Потому что до сих пор ни одному(!) смоленскому губернатору не удавалось переизбраться даже на второй срок. Поэтому искренне хочу поздравить Вас не только с победой на выборах, но и с очередным рекордом — с очередным избранием — теперь уже на третий срок полномочий.

— Спасибо, Светлана.